– Хозяин велел хорошо поесть, или последует штрафные работы! Исполняй его волю.

– Я не голодна! – отвечаю ей надменным тоном, как слышу возмущение натурщиц.

– Нас держат на строгой диете! Разрешается лишь конфетка в день, а ей на выбор три вида торта? Где справедливость? – негодовали они, сама в шоке от данного поступка. По словам нашего заносчивого сукина сына, я мерзкая толстушка, а здесь такая щедрость. Не стала отказываться от угощений и на зло всем с жадностью набивала рот, пусть завидуют молча. Угостила Альбину, и сложила пустые тарелки на поднос. Направляюсь на мойку, как случайно задеваю высокую брюнетку, точно вспомнила, она была в кабинете Гарибальди. Тарелки падают на пол, а ее бежевое платье благополучно испачкано.

– Глаза разуй, корова! Понаберут всякий мусор! – со злостью влепила мне пощёчину, затем другую, я даже обомлела. Но тут о себе дал знать другой человек, наш дьявол. Подрывается с места и приближается к ней.

– Как ты посмела её ударить, чувырла? Я спрашиваю тебе шею свернуть?

– Густав, она испачкала мой наряд! – скукожилась от страха, а все присутствующие остолбенели.

– Никому не дозволено её обижать! Узнаю, отправлю к своему палачу! Убирайся, Элис! – словесно унизил перед всеми, а потом на глазах у всех взял меня на руки и посадил на подоконник, – надо приложить лёд. Твоя щека покраснела… Сильно больно?

– Нет, всё в порядке, – очарована его поступком.

– Одни проблемы с тобой, замарашка!

– Почему вы заступились за меня? – дожидаюсь ответа и он…

Натали

Интересно, что он ответит, сам втаптывал в грязь, заставляя целовать ему пятки, а здесь такой героический поступок, удивительно.

– Я ненавижу, когда трогают моё имущество. Только мне дозволено распоряжаться им.

– А вы случаем не обнаглели? Я не вещь, ясно вам!

– Скажите, мадемуазель Лопухина, вам так не терпится снова поцеловать мои пятки? Не повышай голос на господина, или он снова придумает наказание, – стремительно от меня отдалился, – Вы чего уставились? Вам тут не цирк, особенно касается жирных коров, кто закатил истерику насчёт сладкого. Я сам ваш диетолог. Сюда подошла, в курсе, что эти лишние сантиметры видны на картинах? Нам художникам приходиться доводить до идеала убожество, которое мы пишем.

– Да где я потолстела? Наоборот похудела, – возражает одна из натурщиц, а он не теряя времени, приблизился к ней и схватил за волосы, думала шею свернёт.

– Споришь с маэстро кисти? Тебя отдать на съедение в клетку? Хочешь от твоей красоты ничего не останется? Если сказали соблюдать режим, выполнишь всё как миленькая, обратного пути нет. Всех касается, хоть услышу от кого-то недовольство, заживо закопаю, у меня есть все полномочия ваши души принадлежат мне! Вы ещё здесь? Бегом в мастерские, и попробуйте напялить трусы! Убогие девки, – поспешно удалился, такой строгий.

– Так и надо этой Элис. Не ожидала от Густава. Видимо у него к тебе особый интерес!

– Ещё чего. Пусть губы закатает. Сравнивает людей с атрибутами мебели, почему они все его слушаются? – уточнила у Альбины, мы как раз спустились вниз.

– Боятся работу потерять. Каждая получает по несколько тысяч долларов в месяц. Что не сделаешь ради богатства.

– Настолько унижаться из-за банкнот? Где же честь и достоинство? Он об них ноги вытирают, омерзительно! – доказывала свою точку зрения, а она пояснила.

– Речь не только о деньгах. Каждая мечтает хоть на одну ночь заполучить Гарибальди. Он дьявольски красив, тот ещё доминант. Впрочем, перед тем, как открыть им дверь в большое искусство, тащит их в постель и если нашему маэстро что-то не понравится, выкидывает, как старый ботинок! – раскрыла она все тайны, почему-то захотелось больше узнать про его жизнь.