— Чего?! Как это уволена? — открывает рот так широко, что мне кажется, у неё нижняя челюсть просто сломалась и висит теперь.

— Мария работает с вами около года, — оглядываю их всех. — Разве вы не успели её узнать?

— Вы же сказали… — не унимается моя уже бывшая работница.

— Мало ли что я сказал, — делаю шаг вперёд. — Я не потерплю в коллективе сплетников и завистников. Я знаком с Марией несколько лет. Она работала на меня, когда ещё училась. После нам пришлось попрощаться из-за моего переезда в другой город. Но даже тогда она зарекомендовала себя как хороший, ответственный и чуткий человек.

— То есть моё увольнение показательное? — вопит девица и явно Машу бы стукнула. Только Лебедева стоит ближе ко мне, чем к ней. И в случае чего я смогу предотвратить нападение.

— Верно, — киваю ей. — Меня и правда вчера просили оставить Марию и посодействовать её повышению, — признаюсь, ведь все рано или поздно узнают, что нынешний парень Маши — мой сын. — Но этот же человек и порекомендовал мне купить этот ресторан, чтобы сохранить ваш коллектив. И сделано это было потому, что Мария переживает за каждого из вас. Она не хочет, чтобы вы потеряли работу из-за смены владельца, — ловлю понимание в глазах каждого. — Думаю, это веское основание дать ей должность управляющей. Не справится — вернётся в администраторы, — последнее говорю, уже глядя на неё. — Всё ясно?

— Да, — опускает голову Лебедева.

Кажется, не злится. Поступать так с ней — ужасно, но необходимо. Олег многое мне рассказывал о ресторане и о том, что Машу здесь недолюбливают из-за её богатого отца. Одного уволю, другие трогать её не будут.

— Через полчаса жду в своём новом кабинете, — говорю Марии и ожидаю её кивка. Прикрыв глаза на несколько секунд, она собирается с духом и кивает.

После я разворачиваюсь и с Савельевым возвращаюсь в кабинет. Там мы подписываем последние бумаги и проводим транзакции. А когда заканчиваем, и он покидает мой новый кабинет, в дверь тихо стучит Лебедева. И я узнаю этот стук. Слегка неуверенный, тихий, но приятный.

— Заходи, — кричу ей.

— Вы просили зайти, — произносит и входит. Закрывает дверь и оборачивается ко мне.

Взгляд выдает ее волнение, а легкие бисеринки пота на лбу — что ей сложно.

Изменилась. Моя Маша давно бы начала умничать и указывать на мои ошибки. Эта же боится. А может быть, боится той ненависти, что испытывает ко мне.

— Когда мы наедине, можно и на “ты”, — разрешаю ей и откидываюсь в кресле. — То, что Олег за тебя просил, ничего не меняет. Ты для меня такой же сотрудник, как и все, — объявляю ей сразу.

— Поняла.

— Поблажек не будет, — предупреждаю.

— Я уже поняла.

— Уволиться ты не можешь, — продолжаю дальше.

— Почему? — наконец хоть какую-то реакцию выдаёт. И не строит из себя робота без эмоций. У меня научилась.

— Уволишься ты — уволю их всех, — ставлю ей условия, чтобы и не думала об этом. — Набрать новых труда не составит.

— Значит так? Шантаж? — возмущается она ожидаемо.

— С моим сыном придётся расстаться, — не останавливаюсь. — Да, не сразу. Даю тебе два дня на это дело. После начну увольнять по одному человеку в день за задержку моего приказа.

— Чего? Ты шантажируешь меня?!

— Да, — отвечаю ей прямо. Не юлю и не играю в мягкого босса. — Я не хочу, чтобы вы были вместе.

— Почему?

— Потому что ты была со мной, — озвучиваю логичное. — А это значит, что с ним ты быть не можешь.

— Мы любим друг друга. Он предложение мне сделал, — роется в телефоне и фотографию ко мне разворачивает. На ней Олег и Маша, на руке которой кольцо моей жены. Матери Олега. С этим кольцом мой отец делал матери предложение, затем я — Олесе, а теперь Олег — Маше…