― Я все верну, ― надула губки и снова завела свою старую песенку.

Вот только сегодня я был не в настроении играть.

― Конечно же вернешь, ― передразнил ее голосок. ― Квартиру продашь? ― кивком головы указал на весьма приличного вида подъезд.

Не обшарпанный и не трущобы какие-то. Но скромный, довольно скромный. Особенно по сравнению с тем, в котором жил я.

― Заработаю и отдам, ― пробубнила упрямо.

― Хорошо, заучка, ― вздохнул, ― я тебе верю. А теперь выметайся, а то заразишь меня еще своими бациллами.

И демонстративно снял блокировку, выжидательно смотря на нее. Эля сощурилась, но все же выдавила:

― Спасибо.

И вышла из машины, не забыв приправить свой уход ядовитым: “козлина”. Да, я козлина. И тебе, Эля-мыша, ни на секунду не стоит об этом забывать.

7. Глава 7

Эля.

То, что этот нахал Соколовский платил за меня в дорогущей больнице, а потом еще купил лекарства в аптеке, не придавало мне уверенности в себе. Я терпеть не могла, когда кто‐то разбрасывается деньгами или пытается мне помочь даже если я против. Так было и в этот раз. Я не представляла, чем буду отдавать Матвею за лечение, но быть должной тем более такому человеку я не хотела.

И вообще не понимала, с чего вдруг у него интерес ко мне? Зачем повез в больницу? Да еще и в такую дорогую, где один прием врача стоит столько, как у обычного человека рабочий день. Хотя, думаю многие и столько не зарабатывают за день, какие цены в частной клинике.

Закрыв входную дверь, я устало припала к ней спиной и прикрыла глаза. Как же меня вчера угораздило заболеть. И это вместо того, чтобы служить поддержкой и опорой для мамы.

Я злилась на себя. За свою беспечность, за неосторожность. Но, с другой стороны, понимала, что попасть под дождь может каждый. А то, что отец придаст нас я знать не могла.

Оттолкнувшись от двери, я подобрала с пола рюкзак и отыскав в нем пакет с лекарствами, пошла на кухню. Мне нужно выпить жаропонижающее и прилечь, иначе я совсем расклеюсь. А я еще планировала приготовить ужин. Уверена, мама обрадуется.

Выпив лекарство, я сбросила с себя верхнюю одежду и в одном нижнем белье забралась под теплое одеяло. Только положила голову на подушку, тут же уснула.

― Доченька, просыпайся. Ужинать пора, ― услышала сквозь сон тихий голос мамы.

Поморщилась и накрыв руку мамы, повернулась в кровати, чтобы продолжить спать.

― Эль, ты чего такая горячая? ― взволнованно уточнила она и второй рукой коснулась моего лба.

Я открыла глаза.

― Заболела, мам.

― Господи, такой жар у тебя. Давай скорую вызовем?

― Не надо, я была у врача. У меня лекарства есть. Все будет хорошо, мам. Я сейчас приготовлю ужин.

― Не надо, я уже приготовила.

― Правда?

Не то, чтобы я была удивлена, что мама готовит, нет. Это было обыденно для нас. Мы всегда готовили еду. Но то, что случилось вчера. Я честно, думала, что мама сляжет с депрессией. В итоге слегла я с простудой.

― Что тебя удивляет? Я всегда готовлю ужин. Правда сегодня удивилась увидев, что ты спишь.

― Да, я выпила лекарства и сразу же уснула. Мам, послушай, я хотела поговорить на счет вчерашнего.

― Ты об отце? ― она нахмурила брови, а я кивнула, прикусив губу. ― Да пусть он катится к черту. Эль, вчера у меня был шок, и я не знала, что говорить, как реагировать, но сегодня все осознала.

― Не простишь?

― Ты можешь с ним общаться и это нормально. Он твой отец. Но я больше не хочу видеть его в нашем доме.

― Мам, ― по моей щеке покатилась слеза, я потянулась к родительнице и сразу же утонула в ее объятиях, ― я люблю тебя. Мы есть друг у друга. Помни об этом.