Я мило улыбаюсь мужчине, стараюсь поддерживать разговор, а сама думаю, что же такого Никита узнал про него?

Это ведь не что-то серьезное, иначе Никита не допустил бы, чтобы встреча состоялась.

Он знает, что я еду с Германом в ресторан.

Сегодня перед уходом с работы он спросил меня, что я делаю вечером и я честно ответила, ужинаю с Германом.

Он выслушал спокойно, даже бровью не повел.

- Что ж, - протянул после небольшой паузы и замолчал.

- Не хочешь рассказать, что именно ты узнал про него? – на всякий случай спросила я, но Никита не пожелал отвечать.

Он не обязан был, но меня это разозлило.

- Не хочешь говорить? Что ж, ладно. Узнаю все сама.

- Удачи, дорогая, - ответил он и отсалютовал мне очередным стаканчиком кофе.

И вот теперь я еду с Германом, кошусь на его профиль с чуть длинноватым носом и слегка впалыми щеками, и гадаю, что все это значит.

Никита

Мое терпение на исходе и, похоже, придется идти на крайние меры, которых по некоторым причинам мне хотелось бы избежать.

Но выхода нет.

Из нежного цветка Соня превратилась в острую колючку, так что…

Хотя такой она мне нравится ничуть не меньше. Есть в ее упертости свои плюсы. Ведь чем дольше и яростнее она сопротивляется мне, тем слаще окажется наше примирение.

А в том, что помиримся я ничуть не сомневаюсь. Потому что это неизбежно.

Отпускаю ее на встречу с тем мужиком только по одной причине. Успел изучить его биографию вдоль и поперек и вижу, что он не опасен. Иначе он бы уже давно забыл дорогу к ней. Но все же Соню ждет один неприятный сюрприз, он женат.

Довольно давно и довольно прочно.

Не столько на женщине, сколько на деньгах и престиже.

И он ни за что не станет разводиться, потому что без денег жены и небольшого приятного дополнения, что Рогозина является сестрой депутата, который подкидывает им госконтракты, он никто. Даже дом и тот записан на имя жены.

Но если так хочется побыть независимой, пусть. Общается с ним, узнает его лучше. Пока нет угрозы ее жизни или здоровью, я не стану вмешиваться, достаточно и намека. Пусть набивает свои шишки сама.

Еще меня бесит, что она не возражает, когда я говорю, что она изменяла мне, пока мы были в отношениях. Злюсь на себя, потому что мне хочется, чтобы она сказала, что-то типа «Никита, это неправда. Я никогда не изменяла тебе, а соврала просто в приступе отчаяния. И те фото, просто обыкновенная подстава. Меня подставили, точно также, как и тебя. Не изменяла и всегда любила только тебя».

Я так хочу это услышать. Так болезненно, невыносимо. Мои нервы словно оголенные провода, по которым проходят разряды высоковольтного тока и когда я лежал там, в бреду, мне мерещились эти слова. Потому что мне так хотелось, чтобы это было реальностью.