– Дык давай, что ли, помогу, – раздался сбоку хриплый голос.

Поляков поднял голову и увидел Николая Егорыча, соседа с первого этажа. Несмотря на тёплую погоду, на нём была фланелевая клетчатая рубашка и тренировочные штаны с начесом. В углу рта торчала неизменная сигарета.

– Ничего, справлюсь, спасибо, – резковато бросил Поляков. Общаться ни с кем не хотелось.

– Ну, как хошь. Как Володька-то? Чё-то не видно его. Не захворал опять, нет?

– Да ничего вроде. К сестре собирается.

– Батюшки! К сестре! – Николай Егорыч поперхнулся и натужно закашлялся.

Поляков закончил сражаться с пакетами и выпрямился.

– Да, а что такого?

– Погоди, не пойму. Дык ему плохо, что ль? – переспросил Николай Егорыч, нахмурив кустистые седые брови.

– Почему плохо-то? – нервно проговорил Поляков.

– Дык, к сестре, говоришь, хочет!

– Хочет, – теряя остатки терпения, подтвердил Поляков, – и что?

– Дык померла сестра-то! – Николай Егорыч смотрел на него, как на умалишённого.