Его мускусный запах с примесью дорогого парфюма щекочет ноздри, и я неосознанно делаю жадный вдох, чтобы глубже вобрать в себя до боли родной аромат.

Глупая… Глупая Маша!..

У Царёва новая жизнь, другая женщина и свадьба на носу! Неужели этого недостаточно, чтобы испытывать к нему отвращение?!

Прислушиваюсь к голосу разума и, воинственно вскинув подбородок, смотрю в лицо парня. Он задумчив и хмур.

Напряжение между нами нарастает с каждой секундой. Немое столкновение взглядами эмоционально выматывает, и я не выдерживаю — делаю попытку уйти. Но Демьян не пускает.

Резко упирает ладони в стену по обе стороны от моей головы и склоняется на уровень лица.

Замираю, когда наши глаза оказываются друг напротив друга. И не дышу, загипнотизированная бездонной глубиной расширенных зрачков. Кажется, будто парень пытается проникнуть в мои мысли, прочитать их.

— Какой срок, Мышка? — хрипло шепчет, нарушая тишину. — Это ведь мой ребёнок? Скажи.

Сердце в груди сжимается от этих вопросов. Лёгкие жжёт, и я рвано выдыхаю, понимая, что не смогу сказать правду.

Когда-то мама Царёва воспользовалась своей беременностью, чтобы женить на себе его отца. Из-за этого отец отказался от любимой женщины. В итоге брак был несчастливым, а ребёнок в этой семье нелюбимым.

Я никогда не смогу поступить так же. Поэтому…

— Нет, — вру, глядя ему прямо в глаза. — Моя беременность не имеет к тебе никакого отношения…

— Не верю! — срывается на бешеное рычание и бьет кулаком по стене. — Скажи правду!

Его взгляд наполняются яростным огнём. Губы сжимаются в тонкую линию, желваки дёргаются. Грудная клетка вздымается от тяжёлого дыхания.

Зверь. Бешеный. Опасный.

Но я не боюсь.

— Это правда, — уверено отвечаю. — Отец не ты. Можешь спокойно готовиться к свадьбе. Совет да любовь, Дём…

Его пальцы резко ложатся на мои губы, заставляя замолчать. И мы оба застываем, когда огрубевшие подушечки касаются нежной кожи. Это похоже на удар током. Болезненно. Остро. На разрыв.

Бью по руке.

— Не смей! — шиплю, а у самой слёзы в глазах. — Никогда больше не смей меня трогать!

Толкаю его в грудь, срываюсь с места и торопливо направляюсь к выходу из ресторана.

На улице ждёт Стариков. И когда я сажусь в машину, меня трясёт от внутреннего холода, несмотря на летнюю духоту. Это не укрывается от внимания Лёши.

— Ты чего, Маш? — кладёт ладонь мне на плечо.

— Отвези меня домой, пожалуйста, — обессилено выдыхаю и откидываюсь на спинку сиденья, закрывая глаза.

Чувствую себя эмоционально выжатой. Даже думать тяжело.

Встреча с Демьяном вытянула из меня все жизненные силы. Их и так в последнее время не хватает. А тут такое…

— Какие планы на сегодня? — спустя время слышу вопрос.

— Никаких, — выдыхаю, ощущая апатию. — Все выходные проведу в постели.

— Что-то ты совсем раскисла.

— Есть такое.

— Надо исправлять.

— Ой, нет, Лёш, — жалобно скулю. — Только не сегодня… Я просто хочу лечь спать и всё.

— Ладно, — тянет снисходительно. — Живи пока.

Стариков довозит меня до дома. Прощаемся, и я поднимаюсь в квартиру совершенно разбитая. Заставляю себя принять душ, а потом сразу иду в кровать.

В голове нет никаких мыслей, сплошная усталость от всего. Это беременность так влияет. Любые проблемы кажутся ничтожными на фоне желания спать. Закрываю глаза и сразу отключаюсь.

А потом резко распахиваю веки от дверного звонка и первые секунды даже не понимаю, снится мне это или нет. Смотрю на часы — девять вечера. Странно. В такое время ко мне даже Лёша не заявляется.

Торопливо иду в коридор и, всё ещё находясь в полусонном состоянии, открываю дверь, не глядя в глазок. А уже спустя секунду жалею об этом.