В общем, я слегка поражён неожиданной встречей.

Даже повернул снова к базе, чтобы ещё раз посмотреть на малышку и удостовериться, что это она.

Правда, разговора у нас не получилось. Я пытался донести ей, что знаю и помню, на что она отреагировала довольно жёстко.

Девушка Вера оказалась диковата и быстро от меня убежала.

Но это меня не успокоило, а только раззадорило…

-–

Дома, уже за домашними хлопотами, стиркой, уборкой за малым, пытаюсь сделать хоть что-то за оставшиеся до сна часы, я всё время прокручиваю в голове сегодняшнюю встречу.

Иногда замираю по несколько секунд на одном месте. В один из таких моментов слышу голос:

– Что-то случилось?

Я быстро глянула на маму, сидящую на диване, и внимательно на меня смотрящую.

Вечерами она вяжет малому всякие штучки. Свитерочки, гамашики, шапочки, шарфики, носочки и разное другое. Мы практически мы не покупаем малому ничего из такого, что можно связать. Мама распускает свитера, которые когда-то вязала мне и папе, но они уже надоели, вышли из моды или пришли в негодность. Из этой пряжи мама вяжет малому вещи и даже игрушки.

– Да нет, не случилось, всё хорошо, – продолжаю собирать с пола игрушки.

– На работе всё хорошо? – мама не отстаёт, чувствует что-то не так.

Мама вообще у меня очень проницательная. Она тот самый человек, который помог мне выстоять в трудные часы, когда я оказалась вдруг беременной. Была со мной во время тяжелых родов и потом, когда появился малый, четыре с лишним килограмма. Если бы не мама и папа… если бы не они, мои родные, я не знаю, чтобы было со мной тогда. Состояние моё было очень удручённым.

Мама всегда чувствует моё настроение.

– Да всё хорошо, – стараюсь говорить бодро, – сегодня были первые клиенты. Надеюсь, будет хороший заказ. Подзаработаю, – пытаюсь быть весёлой, но мама внимательно смотрит в мои глаза.

– Не гонись за прибылью, главное – ради денег не загоняй себя в работе. Здоровье дороже.

– Мам, ты же знаешь, я стараюсь делать всё по максимуму, чтобы Валерий Юрьевич был доволен

– Да знаю я. Они навешивают на тебя всю работу, а сами прохлаждаются. Наверное, довольные были, что ты сегодня вернулась. Кто ещё будет им столько всего делать. Твоя любимая Светлана Петровна по базе даже ходить не хочет.

– Мам, ну у неё возраст и ноги больные, зачем ей ходить, если я могу сама.

– Какой там у неё возраст – пятьдесят лет? А вот ногами полезно ходить, а не в офисе задницу просиживать, когда другие работают. Это и её обязанность тоже. Она – хитрая женщина. Ты получается и за себя и за неё работаешь, – мама глянула поверх очков, не останавливаясь, вяжет дальше.

– Скажи спасибо, что у меня вообще есть такая работа, а то бы нашли кого-то другого и всё, не взяли бы меня из декрета.

– Тут я с тобой согласна. Просто не хочу, чтобы ты не сильно уставала.

– Я не устаю и ходить полезно, скидываю игрушки в ящики.

– Ладно, не буду к тебе придираться. Делай как хочешь. Если бы тебе там не нравилось, ты бы не стала туда возвращаться, – кивает мама.

– Вот именно, – отвечаю, а сама снова вспоминаю сегодняшних клиентов. – Ладно, я в душ и спать, завтра снова на работу.

– Давай.

Я подошла к двери в спальню, где уже как полчаса сопит маленький Бодя. Глянула на него. Страшно по нему за сегодня соскучилась. Постояла над кроваткой. Вздохнула. В голове что-то непонятное, без конца вспоминается, как сегодня Семён стоял, поджидал меня. Зачем?

Взяла чистое полотенце из шкафа и пошла в ванную.

Долго сидела в ванной, снова прокручивая в голове сегодняшний день.

Утром я проснулась уже обновлённая и постаралась выкинуть из головы всё, что вчера произошло. Надеюсь, я дала понять Семёну, что не рада его видеть и больше возвращаться к данной теме не намерена.