Кажется, самое время что-то сказать, потому что теща вот-вот хлопнется в обморок. Наверное, моя Мальвина пошла в отца, потому что на мать вообще не похожа: та брюнетка, темноглазая и с острыми чертами лица, а у моего солнышка личико, словно камень на морском берегу: каждая черточка любовно приглажена, а щеки так вообще два выпуклых холмика, в которые так и хочется потыкать пальцами.

— Маша? – Теща смотрит на дочь с явным требованием немедленно развенчать эту глупую шутку.

— Мы поженились, - стоически крушит ее надежды Мальвина. – Долгая история. Я… Не было возможности тебе рассказать. Прости, пожалуйста.

Я напряженно жду продолжения. Ну, того, в котором она скажет про фиктивный брак, но Маша не заходит так далеко. И что же это значит? Буквально то, что у меня развязаны руки. На радостях я тянусь, чтобы, наконец, сграбастать свои Косички в охапку, но мелкий шкет беспощадно вторгается в мою фантазию. Как скалолаз карабкается по мне и воодушевленно кусает за ухо.

Поверьте, «блядь!» - это самое приличное, что я думаю. Сам поражаюсь обилию нецензурных слов, штурмующих мою голову, пока мелкий цепляется мне в волосы и с криками «Баран, баран – дуц!» таранит лбом мой лоб.

Одно из двух: либо я выгляжу озверевшим, либо поверженным, раз Мальвина приходит мне на помощь. Буквально силой отдирает от меня этого таракана и угомоняет его, просто что-то шепнув на ухо. Интересно, как я выгляжу? Ухо горит, на роже пощечина, да и на лбу по ощущениям приличная шишка. Уйду ли отсюда живым – вот в чем вопрос.

— Машка! Слушай, совсем большая стала!

Слышу густой бас и за спиной Мальвины вырастает нечто лохматое, бородатое, в клетчатой рубашке и с топором. Топор между прочим под две руки, как у Нильса-лесоруба из какой-нибудь рекламы ручного инвентаря. Ну и что сказать ему, чтобы не схлопотать поперек хребта? Тут простой комплимент погоды не сделает.

Мальвина с визгом бросается Лесорубу на шею, и пока они о чем-то орут друг другу в лицо, сзади меня образуется какая-то возня. С опаской оглядываюсь и натыкаюсь на девчонку-подростка в костюме смерти. И не смейтесь, реально же как смерть: бледная, вся в черном, волосы черные и прямые, разделены ровным пробором на обе стороны лица. И на шее хрень какая-то на кожаном шнурке – точно не христианский крестик.

Блин, да у меня волосы на руках дыбом встали. Сколько их тут? Что за филиал Китая на просторах нашей родины.

— Правда что ли муж? – спрашивает Смерть, жуя жвачку с какой-то философской обреченностью.

— Ну…

Она просто кивает и по-свойски хлопает меня по плечу.

— Беги, - говорит, заглядывая в глаза. – Я их задержу.

Сказать честно? Я никогда не пасовал перед трудностями, наоборот – чем сложнее задача, тем ярче и вкуснее спортивный интерес. Спросите альпиниста, интересно ли ему штурмовать тренировочный стенд, и он посмеется над вашим вопросом. Так же и в бизнесе. А уж с женщинами вообще святое. Помните, как у поэта? «Чем меньше женщину мы любим, тем больше нравимся мы ей». В обратную сторону эта непреложная истина тоже прекрасно работает.

Но. Всегда есть это проклятое «но» - и оно портит всю малину.

Знаете, почему футболисты обязательно должны «отыграть» пару тренировочных матчей на чужом поле? Чтобы пометить территорию. Из двух команд преимущество всегда у той, которая принимает на своем поле. Так вот: сегодня я играю один на чужом поле. Я и нападающий, и защитник, и вратарь. Против гремлинов из детского фильма «Космический джем». И у меня яйца подбираются так высоко, что даже как-то неприлично.