Я угрюмо смотрела в окно. Там стояла наша машина с открытым капотом, и во внутренностях железного Росинанта возились два археолога с таким же точно лицами, какие я видела у фанатиков на раскопках. Они снова что-то искали…

– Хорошо, Дина, – вздохнула я, – пусть остается.

– Спасибо, котеночек!

– Подожди, а вдруг он созреет через год или хуже того, никогда не созреет? Что прикажешь делать? Усыновить его?

– Созреет, обязательно созреет, я его знаю! Он без меня долго не протянет… ой, как я по нему скучаю, просто ужас!

«Приезжай да забирай», – хотела сказать я, но промолчала.

– Только не говори, что я звонила, хорошо?

– Хорошо.

– Ну, целую тебя, рыбонька, пока!

– Пока.

Я положила трубку и снова посмотрела в окно. Раскопки там были в самом разгаре и вдруг… я увидела, как к нашему дому подъезжает чья-то чужая машина. Неужели потенциальные покупатели? Я лихорадочно окинула взором окрестности. Все вроде бы было в порядке, потому что все эти дни мужчины ходили по одной половице, изображая бестелесных духов, не способных что– либо испачкать или произвести малейший беспорядок.

Чужая машина остановилась и оттуда выбрались двое – мужчина и женщина. Я бросилась на выход. По ступенькам уже поднимались незнакомцы.

– Ива, вот, товарищи пришли дом посмотреть, – голос Марка слегка дрогнул от радости.

– Да, да, проходите, – я машинально все поправляла и поправляла майку. – Я вам сейчас все покажу…

«Ну, зачем же все? – ясно читалось в глазах Марка. – Кое-что можно и не показывать…»

Я водила покупателей по дому и заливалась соловьем, на меня явно снизошло вдохновение, ведь рядом желтой музой витал «Мальтийский Замок», а стройный мужской хор подпевал вторыми голосами. Мы исполнили одну арию и принялись за другую, она называлась: «Такой большой гостиной вы еще не видели!»

– Ну что, Дудик? – нерешительно произнесла слегка оглушенная женщина. – Тебе нравится?

Воцарилась тишина, и наши глаза прожгли в Дудике шесть дыр. Микаэль откашлялся и произнес:

– Вообще-то я сам собирался купить этот дом, ведь только здесь я чувствую себя счастливым, но все здесь будет напоминать мне о моих друзьях… – он тяжело вздохнул, – мне будет так трудно… но, может быть я все-таки куплю его.

Я уставилась на него. Он был красным, как вареный рак и я поняла, что Микаэль соврал, наверное, впервые в жизни. Его погребальный вид сослужил хорошую службу и тоже впервые – дама явно забеспокоилась, почувствовав, что из рук уплывает нечто ценное.

– Ну что, Дудик? Будем брать?

«Бери, бери, Дудик! – мысленно заклинала я его. – Бери, черт тебя подери, еще раздумываешь!»

– Ну, я не знаю, – промямлил он, – а, сколько вы за него хотите?

– Семьдесят тысяч! – выпалили мы одновременно.

– У, дороговато…

– Это даром, – заверил его Марк. – Просто нам срочно надо уезжать, нет времени, а так мы бы ни за что его так дешево не отдали, где вы еще такой вид за окном найдете? Это же просто сказка!

– Нет, пожалуй, я его все-таки куплю, – произнес Микаэль намного увереннее. Должно быть, он и вправду поверил, что у него есть семьдесят тысяч. – Не хочется упускать такой прекрасный дом.

– Дудик, иди сюда, – женщина оттащила его в сторону и что-то зашептала. Мы замерли и, кажется, даже перестали дышать. Они совещались довольно долго, а потом… потом чета вернулись к нам, и Дудик изрек потрясающую фразу:

– Пожалуй, мы его возьмем.

Я едва сдержалась, чтобы не броситься Дудику на шею, но во время поняла, что его жена может не правильно истолковать такое проявление чувств. Не давая чете Дудиков опомниться, Марк подхватил их под белы рученьки и поволок к машине.