Ну и ладно, зато понятно почему одноклассники такие жухлые и варенные. Кроме Александра Смердякова у Троекурова-младшего было ещё несколько друзей и подхалимов различной степени близости, но никто почему-то не подошёл поздороваться. Один прижался к зимнему окну и делал вид, что смотрит куда-то вдаль — эдакий романтик и рифмоплёт, только пера за ухом не хватает для полного сходства. Два других увлечённо разговаривали друг с другом с трудом, очевидно сдерживая себя, чтобы не глянуть в мою сторону. Последний, шалопай и двоечник, делал вид, что усердно делает домашку, чиркая что-то в тетрадке шариковой обгрызенный ручкой. Дай гарантию, что просто каракули или уродливые контурные рисунки в виде голых дамочек с гипертрофированно увеличенными вторичными половыми признаками. На больший талант такие «люди» не способны. Примерно тем же самым занимались остальные одноклассники.

Временно такое отношение или перманентно? Страх это или школота подвергла остракизму остряка Ваньку? Мне было плевать. Они не в меньшей степени травили, если не Иванова Игоря, так других, что были беднее или ниже них сословием и положением. Не в лицее, так за его пределами. Если тут и было пару персон, как моя Сонька, которые были человечны и гуманны, то их было явное меньшинство. А что про бывших друзей Троекурова-младшего? Даже хорошо, что те не подошли ко мне, удивились бы как я далек от прежнего Ивана-дурачка. Зачем мне лишние пересуды и подозрения?!

После прозвеневшего звонка на урок, я поплёлся в каморку к Иванову. Затем оббежал подвал, даже выходил наружу. Всё это действие сопровождалось «погромом» — я вскрывал все тайники, скрытки и нычки под землёй, между досками в комнатках, в дуплах деревьев. Где и что прошлый я только не прятал. Удовлетворился только когда окончательно разорил наследие покойного Игоря. Несмотря на учебное время, никто из обслуги и охраны не осмеливался делать замечание недорослю, сыну боярина. Максимум морщили нос проходя мимо и делая вид, что их здесь нет.

Через некоторое время мой немаленький рюкзак за спиной был забит до верху всякой всячиной от нескольких старых, но дорогих, исключительно как память, книжек до семейных, выцветших фотографий. Россыпь симок, несколько старых, тяжёлых телефонов, зарегистрированных на левых, подставных лиц. Пачки сигарет, даже пару пинт горячительных напитков, презервативы. Что я только не продавал малолеткам с гонором: маменькиным сынкам и папенькиным дочуркам, которые пыжились выглядеть круто среди такой же спесивой детворы. Обнаружил немного денег и вторую по важности вещь… дорогое ожерелье «моей» нынешней бабушки.

Золотой кулон с блестящими камешками, вроде бриллианты, был подарком Лене, родовое сокровище Троекуровых, что передаётся из поколения в поколение от матери или бабушке дочерями и внучкам. Именно из-за него случился весь сыр-бор вокруг Иванова Игоря в лицее. Огонь разгоревшегося скандала буквально испепелил его, утихнув лишь со смертью главного действующего лица. Но я всё же несказанно рад, что так получилось. Лучше быть боярским отпрыском и Пробуждённым Иванов Павловичем, чем чернью Игорем Михайловичем. Печальный, но непреложный факт. Это в книгах и фильмах оборванец чего-то может добиться в жизни, выпрыгнув из грязи в князи. В жизни так не бывает, как ты не пыжься. Лучше притвориться тем кем ты не являешься и стать большим человеком, чем гордо носить никчёмную фамилию и остаться никем. Ну или быть подстреленными на излёте, прямо как Игорь.

Ну и конечно же самая дорогая вещь в моей коллекции из-за которой я пришёл сегодня в лицей. В маленьком целлофановом мешочке (кажется правильнее называть их пакетики Zip Lock), был припрятан волосок княжны Рюрикович Татьяны Дмитриевны. К сожалению, он потерял со временем запах её умопомрачительных духов. И даже цветом пожух, раньше был темно-янтарного цвета, а сейчас что-то между розовым и серо-красным. Выцвел?! Как бы то ни было, влюблённый юноша со взором горящим был рад и этому. Теперь от меня красотка никуда не денется!