Мистер Хэвишем растерялся, глядя в невинное, серьёзное личико своего собеседника.

– Боюсь, вы меня не совсем поняли, – пояснил он, – Когда я сказал «древняя родословная», я имел в виду не старость, я имел в виду, что фамилия такой семьи было известно в мире уже очень давно, возможно, в течение многих сотен лет и человек, носящий это имя, был известен, знаменит и вошёл в историю своей страны…

– Как Джордж Вашингтон, – сказал Седди, – Я знал о нём с самого рождения, и о нём знали задолго до этого! Мистер Гоббс говорит, что его никогда не забудут! Это из-за Декларации Независимости, вы знаете, четвертого июля. Видите ли, он был очень храбрым человеком.

– Первый граф Доринкорт, – торжественно произнёс мистер Хэвишем, – обрёл титул и стал графом четыреста лет назад.

– Ну, хорошо! – сказал Седди, – Это было так давно? Вы сказали об этом Дорогуше? Это бы ей очень понравилось. Мы скажем ей, когда она придёт. Она любит слушать про всякие курьёзы. Что еще делает граф, кроме того, что его сделали?

– Очень многие из них помогали управлять Англией. Некоторые из них были храбрыми воинами и сражались в великих битвах старых времёна!

– Я бы и сам хотел храбро сражаться! – сказал Седрик. – Мой папа был солдатом, и он был очень храбрым человеком – таким же храбрым, как Джордж Вашингтон. Возможно, поэтому он стал бы графом, если бы не умер. Я рад, что графы такие храбрые. Это отличное «преимущество» – быть храбрым человеком. Когда-то я очень боялся всяких вещей, и мне было страшно в темноте, знаете ли, но даже там, когда я думал о солдатах революции и о Джордже Вашингтоне, это меня всегда подбадривало.

– В том, чтобы иногда быть графом, есть и другое преимущество, – медленно проговорил Мистер Хэвишем и устремил на мальчика свои проницательные глаза, теперь с довольно любопытным выражением, – У некоторых графов много денег!

Ему было любопытно, понимает ли его юный друг значение власти денег в обществе, и он решил выяснить это.

– Это хорошая вещь, – невинно сказал Седди, – Хотел бы я иметь много деньжат!

– О, как? – для видимости удивился мистер Хэвишем, – А зачем?

– Ну, – объяснил Седрик, – есть так много вещей, которые человек может сделать с деньгами. Видишь ли, вон к примеру, та женщина – это торговка яблоками. Если бы я был очень богат, я купил бы ей маленькую удобную палатку, чтобы поставить её лоток, и маленькую печку, а потом выдавал бы ей каждое утро по доллару, особенно когда бы шёл дождь, чтобы она могла позволить себе остаться дома. А потом – о! Я подарил бы ей тёплую пуховую шаль. И тогда, знаете ли, её костям не было бы так скверно. Её кости не чета нашим, у неё всё ноет, когда она двигается. Это очень больно, когда твои кости всё время болят. Если бы я был достаточно богат, чтобы сделать всё это для неё, я думаю, её кости были бы в полном порядке!

– Гм! – сказал мистер Хэвишем, – А что бы вы ещё делали, если бы были богаты?

– О! Я бы сделал очень много хороших вещей. Конечно, я должен накупить Дорогуше всяких красивых вещей: коробки с иголками, веера, золотые наперстки и кольца, энциклопедию и карету, чтобы ей не приходилось ждать трамваев. Если бы она любила розовые шелковые платья, я бы купил бы ей целую кучу, но она больше любит чёрное. Но я бы отвёл её в большие магазины и сказал, чтобы она осмотрелась и выбрала все вещи сама. А потом Дик…

– Кто такой Дик? – спросил Мистер Хэвишем.

– Дик – сапожник, негр, – сказал его юное сиятельство, строя в своём раскочегаренном воображении столь захватывающие планы, что голова кружилась, – Он один из самых милых негров, которых вы можете себе представить. Он стоит на углу улицы в центре города. Я знаю его уже много лет. Однажды, когда я был совсем маленьким, я гулял с Дорогушей, и она купила мне красивый мяч, который классно подпрыгивал, и я нёс его, и он отскочил на середину улицы, где летели экипажи и ржали лошади, и я был так огорчён, что заплакал – я ведь был совсем маленький. На мне был килт. А Дик чистил человеку ботинки и сказал: «Привет!». И, представляете, он проскользнул между лошадьми, выхватил мой мяч из-под колёс, вытер его своим плащом, отдал мне и сказал: «Все в порядке, юноша!» Моя Дорогуша очень им восхищалась, и я тоже с тех пор им восхищался, и теперь когда мы отправляемся в город, мы с ним всегда беседуем. Он говорит: «Привет!» и я говорю: «Привет!» – а потом мы немного поболтаем, и он порой делится со мной, как идёт торговля. В последнее время всё у него шло абы как!