Молодые, да и не очень молодые маги, которых отобрали для работы с артефактом, накапливающим силу иного мира, словно сговорились. Они дружно то что-то недопонимали, то проявляли инициативу, где не надо. И если бы не Каяр, на удивление, оказавшийся самым толковым, Валад бы точно кого-то из них убил, другим в назидание.

Хихикающие служанки со своими сплетнями и привычкой вечно что-то сдвигать на столе тоже раздражали. Но они были милыми цветочками по сравнению с беременной троицей, которой следовало сидеть в гостиной и вышивать пеленки. Даже служанки считали, что именно это беременные элана должны делать. Но им было плевать.

Сорра, она же Фиалка, как ее называли практически все, величественно носила перед собой уже довольно большой живот и лезла куда попало. Ее находили то в библиотеке на вершине приставной лестницы. Она там сидела на перекладине и читала, в то время, как ее компаньонка уже начинала поднимать во дворце панику. То эта красавица забредала к магам, и садилась послушать и чему-то поучиться, пока самой заниматься нельзя. То она, вдруг, вспоминала о каких-то приятно пахнущих цветах и во дворец начинали стаскивать стога сена, а она в них зарывалась чуть ли не с головой, разыскивая тот самый цветок.

С Лиин все было еще хуже. Магией ей так и не запретили заниматься, на что Валад очень надеялся. Оказалось, ее начавший приобретать зачатки самосознания ребенок больше беспокоился, когда мама долго к своему дару не обращалась. Зато, когда она начинала обращаться, в самое невиннейшее плетение мог неожиданно домешаться огонь и получалось нечто неожиданное. К счастью, ничего опасного она пока не сотворила. А еще Лиин хотелось летать, в чем все дружно обвиняли Валада. И гладить драконов хотелось. И чего-нибудь кисленького. И поплакать на широкой груди учителя, а потом там же и посмеяться.

Плакать и смеяться на груди мужа ей почему-то не хотелось. А Юмил почему-то не понимал своего счастья и носился с идеей набить Валаду морду, о чем не уставал говорить. И Валад был даже не против, только времени на драку вечно не хватало ни ему, ни щенку Веливера.

Третьей беременной с недавних пор была Маялина. А она и без этого была особой несколько истеричной, пугливой и неуверенной в себе. И теперь Валаду приходилось читать ей лекции о том, что у толковых лекарей роженицы умирают крайне редко. Объяснять, что если с ребенком что-то не так, Бира сразу заметит. Обещать, что с Каяром все будет хорошо. Доказывать бедной Маялине, что она красива и умна, хотя в последнем Валад сильно сомневался.

И Валад понятия не имел, почему она со всем этим ходит именно к нему.

И подозревал, что его кто-то все-таки проклял. Как-то очень заковыристо. И незаметно.

И постепенно вокруг него соберутся все беременные города, а потом и острова. И тогда он точно что-то разломает. Уничтожит, чтобы и пыли не осталось. А потом обнимется с Лиин и станет с ней хохотать. Может, хоть после этого ее муж найдет время для драки. Главное, чтобы попить волчих зелий не забыл. Без зелий драться с ним в полную силу невозможно и это будет не так интересно.

Если бы кто-то догадался какие бури бушуют в душе насмешливого и самоуверенного мага, и спросил у него, чего же ему настолько не хватает, что он готов поддаться желаниям давно мертвого мальчишки, Валад, наверняка бы, сначала не нашел слов для ответа. Просто не смог бы сформулировать так, чтобы ответ получился коротким и понятным. Хотя на самом деле ему просто хотелось домой. Не куда-нибудь, а в город, в котором он так долго жил и становился собой. В родные опасные горы, где можно было найти по настоящему сильную тварь и, наконец, выместить на ней все, что накопилось. В Верхний Город, просто для того, чтобы посмотреть, что там за столько времени успело измениться и кто сейчас командиры. Наверняка же какие-то совсем незнакомые мальчишки и девчонки.