- В-вы просили сок манго… - растерянно отозвалась я, не ожидая такого жесткого нападения.

- Свежевыжатый, - процедил мой босс.

  Хмурю брови, не понимая что он от меня все-таки хочет.

- Я не думала…

- А теперь думай, прежде, чем делать. Вокруг просто океан мест общественного питания, где тебе выжмут сок даже из кактуса, а ты потащилась в «Пятерочку»!

  Жую губы и смотрю на молокососа исподлобья, но молчу. Ох чего мне стоило это молчание! Потому что мысленно я его уже на тысячу маленьких Ярославов разорвала. Как можно быть таким...таким... Ррр.

  Парень смотрит на меня выжидающе, скрестив руки на груди. Опять лопает эту бесячую жвачку.

- И чего ждем?

- Вы о чем?

- А вы разве выполнили поручение, Анна Владимировна? Я по-прежнему не выпил свой сок.

  И тут не знаю, что на меня нашло – то ли его наглое самодовольное выражение лица так вывело из себя, то ли собственная усталость и унижение, но я взорвалась и подпрыгнула, отшвыривая от себя пресловутый стакан. Тот упал на пол со звоном и покатился за кулер. Как еще не разбился?

- Ты мелкий противный сопляк! Я носилась по всему центру как угорелая, чтобы раздобыть этот гребаный сок, а ты ведешь себя по-хамски и, к тому же, испортил мою блузку! Я же знаю, что ты доводишь меня до белого каления специально! Никуда я не пойду, потому через пять минут стрелка часов перейдет на шесть вечера, а значит мой рабочий день закончится! У тебя целых два дня чтобы придумать более оригинальные поручения вместо разведки о пукающем мопсе и марке трусов у закупщика! А у меня целых два дня чтобы не видеть твою противную… - я тут же запнулась, понимая, что перешла все границы дозволенного, и тихо опустилась на стул обратно.

  С каждым моим словом его белоснежная улыбка становилась только шире. Мой босс наслаждался моим срывом.

- А вот и ваше истинное лицо, Анна Владимировна, - почти нежно проворковал Ярослав. – И мне оно больше нравится, чем мордочка робкой рабыни, покорно подтирающей мою задницу.

  С негодованием смотрю на него, сжимая руки в кулаках. И это тоже не ускользает от его внимания.

- Вы же сами даете мне эти нелепые поручения, чтобы вышвырнуть отсюда. Разве нет?

- Вышвырнуть? – воскликнул он в притворном изумлении. – Нет, нет! Я очень хочу чтобы мы сработались!

- Да? – вяло ответила я, окончательно растерявшись от перепадов его настроения.

- Ну конечно! И первым делом я хочу загладить свои вину за испорченную блузку.

- Чего? – в затупе смотрю, как этот мальчишка протягивает ладонь и длинными пальцами слегка касается пятна от сока на моей груди. Проследив за его движениями, в ужасе замечаю торчащие соски, которые не скрыла мокрая ткань тонкого лифчика и самой блузки.

- Предлагаю это снять…

  Наверное, мои глаза по-прежнему продолжают округляться, а мозг усиленно тупеть, потому что я никак не реагирую на его вопиющее предложение, застыв на своем стуле, и слышу только конец речи.

- … тогда сработаемся, - различаю фразу и окончательно прихожу в бешенство. Отшвыриваю его лапищу от своей шеи, которую он уже начал поглаживать и гневно произношу:

- Убери свои руки! Я наслышана о твоих офисных подвигах, и о том, что кроме как залезть очередной секретарше в трусы, ты ничего не можешь, - видеть сжатые в тонкую линию губы приносит едкое удовлетворение. – Хоть бы постыдился, сопляк, я на двенадцать лет тебя старше. Никакого уважения! Ладно ко мне - я никто, но уж к своему отцу, который устал за тобой как нянька присматривать, мог бы и взрастить это чувство.

- Да что ты знаешь! – парировал юноша, но я лишь презрительно фыркнула.