И расплатившись за антидепрессанты, несусь к себе. Еда у меня есть. Наша экономка Антоновна регулярно снабжает домашними разносолами.
- Что-то ты бледная, Стеллочка, - причитает-охает, тайно передавая мне судочки с заботливо упакованной едой.
Блинчики, оливье, котлетки.
Все как я люблю. Честно говоря, я не хотела посвящать нашу строгую домоправительницу в свои планы. Но тут настоял Роберт.
- Лечи потом тебя от гастрита! – ворчал мой старший брат, вместе со мной выбирая съемную квартиру. Мы и остановились на этой по нескольким причинам. Во-первых, со свежим ремонтом. А во-вторых, в пешей доступности от «Иван-города» и Антоновны, живущей в соседнем дворе.
- Хоть под присмотром будешь, - заявил мой заполошный братец, как только я заселилась в небольшую уютную двушку. Оглядел мрачным взглядом двор, поморщился в лифте.
- Ради чего ты творишь эту дичь, систер? – заметил недовольно.
«Да тут с ума можно сойти, - вздыхаю я, прокладывая себе дорогу между стоящими почти вплотную машинами. И не успев шагнуть к подъезду и двух метров, попадаю ногой на скользкую горку, заканчивающуюся небольшим трамплинчиком и лечу. Прямо под ноги к какой-то парочке. Бутылка бьется, вспарывая осколком куртку, а заодно и мою ладонь.
«Зашибись, - реву, не в силах сдержаться. – Ну какого ты поперлась на улицу, дурында!»
Кровь хлещет алым фонтанчиком, распугивая народ.
- Пойдем, мы тебя до травмопункта доведем, - предлагает девчонка, помогая подняться. Ее парень смотрит с унынием. Но не возражает. Видать, обломала я им свиданку. Ну да ничего, наверстают!
- До дверей проводите, а дальше я сама, - прошу, зажимая рану. И лихорадочно соображаю, лежит ли в сумочке паспорт, или я его умудрилась выложить?
«Все данные есть в айфоне, - успокаиваю саму себя. И пройдя регистрацию в небольшой стеклянной будке, расположенной словно на перекрестке трех коридоров, устало сажусь в старое креслице, оббитое дермантином.
Конечно, проще позвонить Вадиму Косогорову и поехать к нему в клинику. А там он сам или кто из его ребят живо меня заштопают. Но лучше получить помощь вовремя, чем колотить понты, теряя кровь. Меня мутит только от вида разрезанной ладони. Стараюсь не смотреть, терпеливо дожидаясь своей очереди. Изловчившись, достаю здоровой левой рукой телефон из правого кармана. Тот еще цирковой номер!
Нажимаю кнопку быстрого дозвона и снова слышу усталый голос брата.
- У меня совещание, Стелс…
- Я неудачно упала и порезала руку, - сообщаю печально. – Если сможешь, заедь после работы… Привези лекарства.
- Ты у Вадима? – уточняет Роберт. – Сейчас ему позвоню.
- Нет! В обычной травме, - шиплю в трубку и ловлю на себе недовольные взгляды таких же бедолаг, как и я.
- Адрес! – рычит не сдерживаясь брат. Блею, всхлипывая. А когда выхожу из кабинета с перевязанной рукой, натыкаюсь на разъяренный взгляд.
- Как ты умудрилась, систер?
О-о-о, только не это!
- Упала, - объясняю плаксиво. Баюкаю руку и молю всех святых, чтобы Роберт своими расспросами не выудил из меня правду. Сигареты он переживет. А вот как отреагирует на бутылку водки, честно говоря, догадываюсь. Схватит за шиворот, запихнет в тачку и увезет к отцу. А там Марина уже шастает на правах хозяйки. Тьфу!