Бин­го, де­воч­ка!

Сме­юсь в ду­ше, ста­ра­ясь сох­ра­нить серь­ез­ное вы­раже­ние ли­ца. Но дев­чонка пра­ва. Уп­равле­ние мар­ке­тин­га за­купи­ло стран­ные чаш­ки, уз­кие у ос­но­вания и рас­ши­ря­ющи­еся к вер­ху. А я все го­лову ло­мал, что они мне на­поми­на­ют. Уни­таз! Мо­лодец, На­та!

– А сал­фетки то­же в ящи­ке ле­жали? – ос­ве­дом­ля­юсь ехид­но. Не люб­лю са­моде­ятель­нос­ти. Каж­дый шаг в ком­па­нии сог­ла­совы­ва­ет­ся со мной и учи­тыва­ет­ся в бюд­же­те дви­жения де­неж­ных средств. А тут приш­ла ко­за ма­лолет­няя. На­вела свои по­ряд­ки. Хоть ум­ни­ца и кра­сави­ца, я жи­во на мес­то пос­тавлю.

– Сал­фетки я за­каза­ла. Счет сог­ла­совал Мо­розов. Они на два руб­ля де­шев­ле, чем тот пси­ходе­личес­кий ужас, ко­торый по­купа­ли в со­сед­нем ма­гази­не. Для об­слу­жива­ния та­кого боль­шо­го офи­са луч­ше ра­ботать с оп­то­выми пос­тавщи­ками. Де­шев­ле.

«Да ну?» – хо­чет­ся за­орать мне. Но дев­чонка пра­ва. Да и сал­фетки клас­сные. Как в до­рогом рес­то­ране.

– Спа­сибо, – ки­ваю ску­по. – Бе­ри пла­нинг. Да­вай прой­дем­ся по важ­ным встре­чам. Ты всех внес­ла?

– Да, – тут же от­зы­ва­ет­ся На­та. – Я сра­зу впи­сываю, ког­да вы го­вори­те.

По­луча­ет­ся, и про­верять осо­бо не­чего. Дарье иног­да при­ходи­лось на­поми­нать. То от­влек­ли. То выш­ла. А эта ра­бота­ет как ча­сы. Ну и пусть ста­ра­ет­ся.

– Ско­ро обед, – тя­ну я ле­ниво. – Приг­ла­шаю те­бя в «Ра­финад». Да­вай съ­ез­дим. По­едим. По­об­ща­ем­ся.

– Нет, спа­сибо, – твер­до за­яв­ля­ет дев­чонка. – Во-пер­вых, у ме­ня уже наз­на­чена встре­ча. А во-вто­рых, я не люб­лю об­ще­пит. Прос­ти­те. Ес­ли у вас все…

– Да, иди, – ки­ваю не­доволь­но.

Здо­рово ты ме­ня об­ло­мала, кра­сави­ца! Не очень-то и хо­телось.

И хоть са­ма идея по­обе­дать в «Ра­фина­де» еще пять ми­нут на­зад мне не при­ходи­ла в го­лову, то сей­час я зво­ню млад­ше­му бра­ту и приг­ла­шаю ве­село.

– Сос­ку­чил­ся, бро. Да­вай встре­тим­ся че­рез час в «Ра­фина­де».

– Ты в кур­се, что Юля наг­ло­талась таб­ле­ток? – уг­рю­мо ин­те­ресу­ет­ся Мат­вей. – В боль­ни­цу дос­та­вили. Сей­час про­мыва­ют. За­чем ты так с ней, Кос­тя?

– Что за дичь? – ры­чу, не сдер­жи­ва­ясь. – Ка­кого хре­на?

– Ты бро­сил ее. Она не вы­дер­жа­ла…

– Пой­ми, ма­лыш, – ки­даю снис­хо­дитель­но. – Что­бы бро­сить, нуж­но дер­жать. А я ни­ког­да ни­чего не обе­щал Юле. И сов­мес­тных пла­нов у нас не бы­ло.

– Ка­кой же ты… – за­дыха­ет­ся от воз­му­щения моя лич­ная по­лиция нра­вов.

– Про­дол­жай, маль­чик, – ры­каю глу­хо. – Ка­кой я?

Ма­лой сра­зу же сни­жа­ет обо­роты. По­нима­ет стер­вец, кто оп­ла­чива­ет его сче­та.

– В ка­кой она боль­ни­це, зна­ешь?

– Ка­жет­ся, в трой­ке, – взды­ха­ет бра­тец. – Толь­ко, по­жалуй­ста, ес­ли у те­бя нет серь­ез­ных на­мере­ний, не от­прав­ляй ей цве­ты или по­дар­ки. Ей и без те­бя тош­но. А пос­ле про­мыва­ний на­вер­ня­ка по­садят на ди­ету. Я не знаю, ка­кой дря­ни она наг­ло­талась…

– Я смот­рю, ты в те­ме, Мат­вей, – за­мечаю рав­но­душ­но. –  У те­бя там свой ин­те­рес или как?

– Мне нра­вит­ся Ира Чер­вин­ская, – вздох­нув, приз­на­ет­ся млад­шень­кий. – Я ду­мал, мы с ней бу­дем встре­чать­ся и ту­сить с ва­ми.

– А вы­шел об­лом, прав­да? – ус­ме­ха­юсь не­хотя и, поп­ро­щав­шись с бра­том, ус­та­ло тру лоб. В пе­рево­де на рус­ский, пос­ледняя фра­за бра­та оз­на­ча­ет толь­ко од­но. Да­вай я бу­ду тра­хать сес­тру тво­ей под­ружки, а ты, при­дурок, за всех зап­ла­тишь. Хо­роший под­ход! Толь­ко вот я – пас.

– На­та, – быс­трым ша­гом вы­хожу в при­ем­ную. Дев­чонка тут же под­ни­ма­ет го­лову из-за стой­ки ре­сеп­ше­на. Бро­саю ми­молет­ный взгляд на чер­ную на­тер­тую до блес­ка стой­ку и сра­зу за­мечаю, как тут все не­уло­вимым об­ра­зом из­ме­нилось. Во-пер­вых, все чер­ные блес­тя­щие по­вер­хнос­ти  свер­ка­ют как но­вые. А во-вто­рых, со стой­ки ис­чезли пач­ки до­кумен­тов, ко­торые так лю­била вык­ла­дывать Да­ша. А на сме­ну всей этой ма­кула­туре  приш­ла цве­тущая ор­хи­дея в гор­шочке.