Поднимаюсь на нужный этаж, звоню в дверь, Руфина почти сразу же открывает, мы с ней быстро находим затерявшиеся в коридоре ключи, во второй раз прощаемся, и я иду к лифту. Нажимаю на кнопку, но лифт почему-то не идёт. По-видимому, кто-то спускается сверху. Или едет снизу.

Когда лифт наконец-то открывается, я вижу… Антона Ярцева. В компании неопрятно выглядящего подвыпившего мужчины, которого Антон поддерживает, чтобы тот не упал, настолько тот пьян.

– Папа, пойдём домой, – Антон предпринимает попытки вытащить мужчину из лифта, но тот совершенно не хочет из него выходить, упирается и бессвязно объясняет, что ему нужно сходить к какому-то Мишке, и что это жизненно важно.

– Привет, – удивлённо протягиваю я.

Не ожидала увидеть здесь Ярцева! Да ещё в такой страной компании!

– Привет, – мрачно отвечает Антон. – Иди по лестнице, не видишь, что ли, лифт занят.

Я понимаю, как ему сейчас передо мной неловко, и собираюсь последовать его совету, но не выдерживаю, и вновь возвращаюсь к лифту.

– Мужчина, хотите, вместе пойдём к Мишке? – нагло спрашиваю я у отца Антона.

Тот смотрит на меня своими расширенными зрачками так, как будто хочет, но не может на мне сфокусироваться, улыбается, мямлит что-то о Мишке, и делает шаг мне навстречу, выходя из лифта.

– Вот и отлично, сейчас вы идите домой, а потом мы обязательно сходим к Мишке, – я юркаю в лифт, и торопливо нажимаю кнопку с цифрой один, чтобы створки скорее захлопнулись.

– Видел возле подъезда Рощина. Ты с ним что ли? – спрашивает Ярцев, и, не дожидаясь моего ответа, отворачивается, подставляя плечо пошатывающемуся отцу. По-видимому, вопрос одноклассника был риторическим.

Между закрывающимися створками лифта я вижу, как Антон пытается затащить отца в квартиру, находящуюся по соседству от квартиры Руфины. Так вот почему она так не любит Ярцева – они соседи! Наверняка она постоянно видит подобные ситуации. Фу, как же лифт провонял перегаром, скорее бы первый этаж, пока куртка и джинсы им не пропахли.

Как же Антону не повезло с отцом. Не представляю, что бы я чувствовала, если бы мне приходилось тащить домой подвыпившего родителя на глазах у одноклассницы. Да я, наверное, со стыда бы сгорела! Понимаю теперь, почему он так пассивно-агрессивно на всё в школе реагирует. Наверное, ему очень неловко, и так он пытается защитить себя от насмешек.

Выхожу из подъезда, вижу Алекса, который всё же решил меня дождаться, и на моё лицо возвращается улыбка. Вот же негодник! Не послушал меня, не пошёл домой.

– Видела Ярцева? – интересуется Алекс, подавая мне руку, свёрнутую калачиком.

– Видела, – я беру одноклассника под руку. – И что с того?

– Да так, ничего, – пожимает плечами Алекс. – Жалко его.

Получается, Ярцев ещё и перед Алексом со своим отцом засветиться успел. Сочувствую Антону, жаль, что никак не могу помочь. Хотя даже если бы и могла, разве он принял бы мою помощь? Он даже спасибо не сказал за то, что выманила его батю из лифта. Этот парень явно не из тех, кто полагается на других. Единоличник.

– Слушай, давай до выходных немного отдохнём друг от друга? – предлагаю я Алексу, когда мы доходим до моего дома. – А то на свидании говорить будет совсем не о чем!

– Ну ладно, – нехотя соглашается Алекс. – Но только попробуй увильнуть, задолжаешь мне два свидания!

– Хорошо, – смеюсь я, мы обнимаемся на прощание, и я захожу в свой подъезд.

Дома по-быстрому перекусываю, сажусь за уроки, а из моей головы никак не идёт Ярцев, затаскивающий в дом пьяного отца. Отец моего мальчика в капюшоне тоже выпивал, что если он так и не завязал? Мог бы мой мальчик в капюшоне вырасти в зловредного Антона Ярцева? Вполне. И осознание этого факта действует мне на нервы.