Мальчик совсем не хотел с ним встречаться. Это был физрук лагеря Станислав Андреевич. Конечно, оказался он здесь неспроста.

Физрук пока не видел мальчика. Но все равно нельзя было ни спрятаться, ни убежать. Убегает и прячется тот, кто виноват. Или тот, кто боится. А мальчик знал, что не виноват, и не боялся. Правда, он испытывал тоскливое чувство: смесь унылой тревоги и досады, но это был совсем не страх.

Придерживая пса, мальчик медленно подошел к скамейке.

– А-га… – растянуто сказал Станислав Андреевич. – А то я смотрю: вещички здесь, а хозяина нет… Ну как? Набегался?

– Я не бегал.

– Ну… нагулялся, значит, – сказал физрук примирительно.

– Я не гулял. Я поехал домой, вы знаете.

– Смотри-ка ты, домой! – воскликнул Станислав Андреевич почти весело. – Ладно, друг, кончай дурака валять. И давай топать в лагерь, а то к обеду не поспеем. Да не бойся, ничего тебе не будет, это я по секрету могу сказать.

Мальчик удивился:

– «Не будет»? Я и не боюсь, что «будет». Я просто решил уехать домой.

– Обиделся!

Мальчик вскинул глаза:

– А что? Человек не имеет права обижаться?

– Человек… Если всякий будет на ерунду обижаться да из лагеря бегать, что тогда?

– Во-первых, это не ерунда, – четко сказал мальчик. – Во-вторых, я не убегал. Я сказал, что уйду, и ушел. Начальник сам говорил: «Убирайся!»

– А ты и обрадовался! Мало ли что человек может сгоряча сказать! Может, ты хочешь, чтобы он у тебя прощения попросил?

Мальчик подумал:

– Нет, не хочу. Да он и не будет.

– Слава богу, догадался. Сам во всем виноват, а еще выкаблучиваешься.

– Я? Виноват? – опять удивился мальчик.

Станислав Андреевич вздохнул и сказал добродушно:

– Ну ладно, парень. Не будем спорить, кто виноват. Я про эту историю подробно и не знаю. Мне что нужно? Чтобы ты в лагерь вернулся.

Мальчик мотнул головой:

– Не вернусь я… Теперь я уж совсем не могу, даже если бы и хотел. Видите, у меня собака. Куда ее девать? В лагерь ведь не пустили бы… Нок, лежать! – Он ладонью нажал псу на загривок, и тот неохотно лег.

Физрук с усмешкой спросил:

– Где ты подобрал эту зверюгу?

– Подарили.

– Ну и подарочек… За версту видно, что он дурак и трус.

– Мне и такой хорош, – сдержанно сказал мальчик.

Станислав Андреевич щелкнул языком. Пес шевельнул хвостом, добродушно разинул розовую пасть и вопросительно глянул на мальчика. Тот сделал шаг вперед, словно хотел загородить собаку от чужого человека.

– Выходит, ты променял весь лагерь на бродячего пса, – сказал Станислав Андреевич.

Мальчик слегка растерялся:

– Да ничего я не менял… Ну при чем здесь ваш лагерь? Он без меня проживет. А собака не проживет. Мне ее отдали, значит, я за нее отвечаю.

– А за тебя отвечает коллектив. И администрация, – внушительно сказал физрук. – И покидать лагерь ты не имеешь права.

– А почему?

– Потому что порядок должен быть. Вот пускай приедут родители, напишут заявление, что хотят забрать тебя, и тогда – до свидания.

– Как же они приедут? Они не знают…

– Напиши им.

– «Напиши»… – насмешливо откликнулся мальчик.

– Да ладно тебе, – кисло сказал Станислав Андреевич. – Ты много о себе воображаешь. Думаешь, будто кому-то нужны твои письма! Если хочешь, можешь и это отправить, оно у меня. Тихон Михайлович велел отдать. Хоть сейчас опускай в ящик, вон он висит.

– Давайте, – быстро сказал мальчик.

Физрук протянул ему помятый конверт. Мальчик сложил его пополам и сунул в карман.

– Ты опускай, опускай в ящик-то.

– Зачем? – хмуро сказал мальчик. – Оно два или три дня будет идти. А сам я сегодня вечером буду дома.

Станислав Андреевич насупился и тяжело произнес: