За завтраком я сидел рядом с Конни, уложив дракона в карман толстовки. Слышал, как мама и папа наверху составляют свои списки дел на сегодня. Их разговор уже походил на соревнование, чей список длиннее. Я же надеялся, что ни один из этих списков не затронет меня!

Конни, может, и маленькая, но не глупая. Она все видит. Если у меня во рту конфета – пусть даже я не жую, – Конни все равно знает. И с быстротой молнии протягивает ручки – тоже хочет. Так что, когда я неосторожно залез в карман, думаю, она решила, что у меня там спрятаны конфеты. Она перегнулась вперед и дернула за толстовку, оттягивая карман.

– Дайконнидайконнидайконни, – бормотала она.

Я не успел остановить дракончика – увидев шанс выбраться на волю, тот вылетел из кармана. Но от волнения начал чихать и гадить одновременно. Выпуская искорки, подпалившие тост Конни, с одной стороны и оставляя полужидкую массу на моих хлопьях – с другой.

Напуганный радостными криками Конни, он поднялся наверх, к лампам, по пути регулярно сбрасывая какашечные бомбочки. И стоило папе зайти в кухню, одна из них оказалась под подошвой его ботинка. Если б отец только научился хоть чему-то на нашем первом и последнем занятии по фигурному катанию, ничего бы не случилось. И если б стол не стоял по пути, отец бы плавно проскользнул к задней двери. Но папа налетел на него, как крокодил, захлопывающий пасть, и приземлился лицом прямо в тарелку Конни с банановым пюре.

Зато Конни посмеялась.

Я быстро открыл карман, и дракончик молнией скользнул туда, где его никто не увидит. Причем вовремя – мама как раз вошла посмотреть, отчего такой шум.

– Что здесь творится? – простонала она, оглядывая беспорядок.

Плюс Конни в том, что она еще не очень умеет говорить и на нее можно свалить кучу всего – Конни не возражает, ее радует все на свете, а мама и папа не сердятся на нее, ведь она просто малышка.

– Коннифетта снова рисовала картинку бананами, но прилетел голубь и все съел, – сказал я.