– А вчера я… задержалась на работе, – чуть замешкавшись, сказала женщина. Правда, уже через мгновение она продолжила давать показания тем же ровным тоном. – Я костюмером работаю, нам большую партию арендованных костюмов вернули. Нужно было записать.
Ползин дотянулся до лежащей на столе зажигалки и задумчиво поскрёб ногтем гравюру коня. Нужно бы почистить. Поймав взгляд Шарова, он поспешно спрятал зажигалку в карман.
– …И дома муж сказал мне, что Рома после тенниса не вернулся.
– А почему муж сразу вам не позвонил? – игнорируя исказившееся лицо Шарова, спросил Ползин.
– Он… звонил, – снова стушевалась женщина. – Но я трубку не брала, занята была.
– По дороге домой телефон не проверяли? – Ползин чуть подался вперёд.
– Меня знакомый подвозил, мы разговаривали, – женщина повернулась к Евгению. – Какое это имеет отношение к пропаже моего сына?
– У меня тот же вопрос, старший лейтенант Ползин. – с нажимом проговорил Шаров. – Выдвигайтесь-ка в школу пропавшего на оперативную работу. А я тут сам разберусь.
Евгений поднялся со стула и потянулся к папке с документами.
– Фоторобот, который другой мальчик составил, брать с собой?
– Какой мальчик? Ещё кто-то пропал? – завертела головой женщина.
Лицо Шарова налилось краской.
– С каких это пор, Ползин, у нас приказы начальства на общее обсуждение выносятся? Что сказано, то и выполняй. Без лишних вопросов.
Ползин поспешил влезть в куртку и, прикрывшись дверцей шкафа, всё-таки подцепил с Соколовского стола фоторобот. Засунул в папку. Затем, стараясь не ускорять шаг, пошёл прочь от Шарова, плачущей матери Ромы Ломилина и душного кабинета.
Глава 8
На последней литературе, как и на всех предыдущих уроках, на месте рядом с Вероникой сидела подруга Юльки Васильевой, Катя. Кристине приходилось довольствоваться пустующей партой прямо перед преподавателем. Затылком она чувствовала насмешливый взгляд Антона. Она выше подняла ворот любимого красно-чёрного полосатого свитера, с трудом удержавшись от соблазна спрятаться в нём с головой.
В класс вошёл Игорь Станиславович и сразу сел за стол, уткнувшись в журнал.
– Так, сейчас очень быстрая перекличка и начинаем. Нам сегодня много всего нужно успеть.
Дверь класса распахнулась. Игорь Станиславович, поднимая глаза от журнала, начал:
– А если вы опаздываете на урок…
И застыл, уставившись на кареглазого мужчину с впалыми щеками, который стоял на пороге. Тот одарил учителя точно таким же взглядом.
Мужчина был одет в джинсы и спортивную куртку. Под мышкой он держал солидную стопку бумаг. Пауза затягивалась.
Наконец мужчина с бумагами отвёл глаза от Игоря Станиславовича и, кашлянув, представился.
– Кхм, старший лейтенант Ползин, оперуполномоченный. Пришёл задать несколько вопросов про ученика пятого «А», Романа Ломилина.
По рядам пробежал шёпоток.
– Что случилось? – задал за всех вопрос Игорь Станиславович. В его голосе сквозили какие-то новые нотки.
– Роман ушёл вчера из дома, на сегодняшний день его местонахождение неизвестно, – снова переводя взгляд на учителя, проговорил милиционер.
Игорь Станиславович шумно выдохнул и потёр шею.
– Те, кому есть, что сказать о Романе, – милиционер двинулся по Кристининому ряду в самый конец, – могут подойти в кабинет директора. Где видели, что знаете, куда ходили…
– Куда бы мы с ним ходили, товарищ старший лейтенант? Он же пятиклассник! – подал голос Эдик.
Милиционер остановился точно напротив него и смерил долгим оценивающим взглядом.
– …В любом случае, если что-то вспомните – обязательно сообщите мне.
Он развернулся, собираясь продолжить путь. Неловко перехватил бумаги, которые держал подмышкой, и часть листов упала на пол. Кристина потянулась, чтобы поднять их, и замерла, не донеся руку.