Фред тоже в некотором роде жил холостяком и страдал от этого. Он только что сорвал на Боулзе злость, предназначавшуюся Мэгги, которая вбила себе в голову, что должна жить своей жизнью, со своими устремлениями, своим распорядком и предпочтениями. Чтобы избавиться от призрака одиночества, он решил доставить себе удовольствие и снял трубку.

– Боулз? Я вечером хочу поужинать в этом трактирчике, ну там, где готовят паштет из гусиной печенки с инжирным вареньем, в этой дыре, как ее… название не выговорить.

– Клиускла.

– Так что, если я опять потеряю вас в этих дебрях, как в прошлый раз, знайте, что я там.

И Фред, довольный собой, вернулся к рабочему столу. Он никогда не признался бы и себе самому, что этим звонком Боулзу пытался избавиться от ощущения вины перед ним, которое могло испортить ему весь вечер или даже помешать спать.

Бросив трубку, Мэгги посмотрела на часы, заглянула в уже заполненную книгу заказов, затем вышла на порог, как делала это каждый вечер в одно и то же время, чтобы проверить боевой дух в войсках перед предстоящей битвой. Собственный настрой у нее был не из лучших, но она умела скрывать свое беспокойство от остальных членов команды, считая это своим капитанским долгом. «Пармезан» плыл вперед наперекор стихиям, они прекрасно сработались, так зачем говорить им о том, что повстречавшаяся им в спокойных водах военная махина решила любой ценой потопить их суденышко?

Некий Франсис Брете, управляющий пиццерией, принадлежащей одной американской транснациональной компании, и не подозревал о существовании «Пармезана», расположенного в нескольких шагах от его заведения, пока три месяца назад ему не позвонил его шеф по парижскому региону. Он сообщил о снижении в его ресторане торгового оборота до девяти процентов, и это в то время, когда восемнадцать остальных парижских точек повысили эту цифру в среднем до одиннадцати. С него потребовали объяснений.

Франсис Брете никогда не беспокоился по поводу конкуренции, поскольку все окрестные заведения фастфуда принадлежали той же компании, что и его пиццерия, – «Файнфуд Инкорпорейтед» со штаб-квартирой в Денвере. Он не замечал, что все его официанты и разносчики проводят обеденный перерыв рядом, за углом, сидя на скамейке и уткнувшись носом в алюминиевый лоток. Имея право на бесплатную пиццу и любое блюдо из меню, его сотрудники все равно предпочитали питаться в этой забегаловке без вывески, без души, в которой к тому же им предлагалось всего одно блюдо – баклажаны по-пармски.

– Что?..

Франсис Брете вынужден был признать очевидное: этот «Пармезан» увел у него клиентов. Какая-то жалкая забегаловка с домашней кухней и кустарным способом доставки, ноль профессионализма. Пока он определялся с врагом, обороты упали с минус девяти до минус четырнадцати процентов.

После минус семнадцати он был вызван в европейское управление компании, в Женвилье, где генеральный директор потребовал у него подробностей по поводу снижения прибыли.

– К какой группе компаний принадлежит этот «Пармезан»?

– Это независимое предприятие.

– Сколько у него дополнительных точек?

– Нисколько, одна материнская фирма – и все.

– А каков заявленный продукт?

– Баклажаны по-пармски. В сущности, это их единственное блюдо.

– Как это – единственное?

– У них в меню больше ничего нет. Ни напитков, ни закусок, ни десертов.

– ?..

– Ни мясных блюд – тем более.

– Какие баклажаны?

– По-пармски. Это нечто вроде лазаньи, только вместо теста в качестве прослойки используются баклажаны.

– И сколько порций в день они реализуют?