Но ведь каждая женщина помнит своего первого любовника. И она так реагировала на Ланзо, потому что просто увидела лицо из прошлого. Но глубоко внутри она понимала, что это не так. До брака у нее были еще отношения, но ни один другой мужчина, даже Саймон в лучшие времена их совместной жизни, не вызывал в ней такого беспомощного желания, почти примитивной страсти, поражавшей ее своей мощью.

Ланзо оставался для нее совершенно особенным. Несмотря на то что их отношения длились недолго, мысль о том, что такой плейбой, который мог получить любую женщину, захотел ее, очень сильно повысила ее самооценку. Из-за него она превратилась из застенчивого тинейджера в уверенную в себе женщину, построившую успешную карьеру, а позже привлекшую внимание столь же успешного банкира.

Но если Ланзо подарил ей уверенность в себе, то Саймон отобрал ее. Благодаря их разрушительному браку она больше не верила в свои суждения о других людях. Она чувствовала себя глупо из-за того, что под очаровательной внешностью не смогла разглядеть настоящего Саймона. И сейчас она с подозрением отнеслась к мужественности Ланзо и почувствовала себя болезненно уязвимой.

К ее облегчению, подошедший официант предложил снова наполнить ее бокал, и она обрадовалась этому поводу отвлечься от Ланзо. Когда официант снова отошел и Джина осталась наедине с мужчиной, она поспешно сделала глоток шампанского и почувствовала, как пузырьки взрываются на языке.

– Значит, вы не любите гонки, – протянул он. – А есть какие-то виды водного спорта, которые вам нравятся?

– В детстве я любила ходить под парусом. Это гораздо спокойнее, чем нестись по воде на бешеной скорости, – ответила Джина.

– Но это не вызывает такого прилива адреналина, – пробормотал Ланзо, с блеском в глазах наблюдая за тем, как она покраснела.

Уровень адреналина в крови Джины зашкаливал, потому что она чувствовала, какую угрозу он представляет для ее рассудка, и она приготовилась сопротивляться ему или убегать.

– Вы живете где-то поблизости, Джина?

– Да, я здесь родилась. Вообще-то я уже четвертое поколение семьи Бейли, рожденное в Пуле, но, боюсь, последнее, потому что у меня нет братьев, чтобы продолжить род. – Она знала, что начала тараторить, но это лучше неловкого молчания, при котором Ланзо мог бы услышать громкое биение ее сердца. Она сделала глубокий вдох и постаралась взять себя в руки. – Вы надолго в Пуле, синьор ди Козимо?

– Ланзо, – поправил он. – К сожалению, нет, у меня есть еще много дел в других городах, но я надеюсь скоро вернуться. – Он посмотрел на ее раскрасневшееся лицо и улыбнулся. – Возможно, скорее, чем я планировал, – протянул он.

Джина чувствовала себя под властью какой-то силы, которая не позволяла ей оторвать взгляда от лица Ланзо. Они были одни в комнате, полной людей, связанные вместе невероятной химией.

Ланзо увидел, как зрачки ее расширились и глаза превратились в глубокие черные бассейны, и его тело напряглось, когда по венам пробежала горячая волна. Джина заинтересовала его с того самого момента, как он поднял глаза и увидел, что она смотрит на него. Это случалось с ним постоянно. Женщины начали засматриваться на него, когда он еще был подростком. Но впервые у него возникло такое сильное желание ответить на взгляд этих потемневших глаз цвета ночи.

Громкий звон стекла, разбившегося о пол, вернул Джину в реальность, она огляделась и увидела, что одна из официанток уронила поднос с бокалами.

– Я принесу щетку, – пробормотала она и поспешила уйти, радуясь возможности убежать от пристального взгляда Ланзо.