Слетела маска, одетая на мое лицо, которую я сперва принял за гипс. Рядом упал позолоченный дубовый венок. Сам ящик открылся, и глаза резанули слепящие лучи. Вторая рука застряла в прорези в деревянной стенке… Рывок, и я прижал руку к груди, высвободившись. К локтю от запястся стекла алая струйка крови из свежей ссадины.

Внимание! Новое достижение!

Вы первый в этом мире, кому удалось воскреснуть задолго до Иисуса.

Награда: теперь вы сможете насладиться новой жизнью.

Взгляд упал на прилипший к ладони комок, как будто вложенный мне в руку кусок дерьма, только пахло от этого медом. Я отбросил лепешку, чувствуя, как слипается ладонь, будто склеенная. В такой же липкой и слизкой субстанции оказались перепачканы моя кожа и одежда. Глаза на лоб полезли – кому-то взбрело в голову осыпать меня лепестками цветов! Я принялся смахивать лепестки, все еще не понимая, что происходит.

В глаза бросилась большая серебряная монета, выпавшая из моего рта. Монета лежала вверх реверсом, на гладко отполированной поверхности застыл сидящий на троне мужчина, одетый в накидку, с посохом в руках. Ниже надпись:

«Король Александр».

Кстати, крики и плач разом оборвались. Вокруг постамента, с которого упала массивная деревенная конструкция (со мной внутри) столпился народ. Мужчины с черными повязками в одеждах темно-зеленого и серого цветов. Женщины полностью в черном.

Я растеряно оглядывался – че вас так много? Десятки, нет даже сотни перепуганных, перекошенных от изумления лиц. Все завалено цветами, точно как на похоронах! Гораздо больше пугало меня другое – мой взгляд, как прицел терминатора скользил по этим людям. Над каждым, на кого мне только стоило взглянуть, всплывало информационне табло с кучей надписей.

– Хера уставились? – это первые пришедшие в мою голову слова.

Внимание! В древнегреческом языке нет слова «хер».

Ищем замену.

Слово «хер» заменено на слово «чего»

Перевод на древнегреческий – выполнен.

Внимание! Новое достижение!

Вы разблокировали древнегреческий онлайн-переводчик.

Отныне вы сможете свободно общаться с носителями языка.

Я стоял у позолоченного постамента, откуда как раз упала деревянная контрукция с прорезями для рук. Постамент располагался посередине площади размером в несколько футбольных полей. Вокруг, начиная от самой площади, кончая переулками, толпились люди. Народ залез на крыши домов, вывешивался из окон. Все напоминало киношные декорации.

Окружившая меня толпа молчала. Каждый из собравшихся здесь, судя по выпученным глазам и перепуганным лицам, отчетливо это понимал. Понимал это и я, голова жутко раскалывалась и кружилась из-за писклявого голоса, дублировавшего каждую появшяющуюся перед глазами надпись. То, что после кулачки мне надо проверить кукуху – это я знал, но все затягивал. Теперь вот самое время.

Я осторожно поднялся на ноги, намереваясь свалить отсюда тихим сапом.

Молчание прервала странная бабка. Я даже не сразу понял, что с ней не так. Она была обернута в черную подпоясанную ткань до самых пят, а сверху зачем-то набросила на себя широкий плед со множеством несуразных складок. Она что-то пробурчала себе под нос и вдруг со вскриком рухнула навзничь.

Никто из людей в разношерстной толпе не повел глазом. Не, че – нормально же, бабка вон упала, а мы дальше постоим. Я попятился, когда несколько человек вдруг упали на колени и вскинули руки к небесам. Дрогнули мужчины из оцепления пьедестала с ящиком. Схватились за… Я уставился на здоровенные то ли ножи, то ли мечи в руках мужиков с изуродованными шрамами лицами.