Из сотен дверей в стенах, окружающих поле брани, батальонами высыпали воины – резкий свет играл на их доспехах. У некоторых эйнхенриев доспехи были полные, как у средневековых рыцарей. Другие предпочитали кольчужные рубахи и штаны в сочетании с ботинками в стиле «милитари». А кто-то облачился в камуфляж и держал в руках автомат Калашникова. Один парень был только в плавках фирмы «Спидо». Он разрисовал всё тело синим и вооружился исключительно бейсбольной битой. Его грудь пересекала надпись «А ну давай, бро»[46].

– Я, кажется, недостаточно экипирован, – сказал я.

Икс хрустнул костяшками:

– Победу приносит не доспех. И не оружие.

Ему-то легко говорить. Он больше, чем некоторые суверенные нации.

Хафборн Гундерсон решил практиковать минималистский подход – он содрал с себя всё, оставшись в одних легинсах. Правда, при этом Хафборн щеголял с двумя здоровыми двулезвийными секирами жуткого вида. Рядом с кем-то другим он казался бы великаном. Но рядом с Иксом Хафборн выглядел как двухлетка… с бородой, мускулатурой и секирами.

Ти Джей примкнул штык к винтовке:

– Магнус, если тебе нужно больше базовой экипировки, то придётся или захватить её в бою, или выторговать. Оружейни в отеле принимают к оплате червонное золото или работают на бартерной основе.

– А ты там заполучил винтовку?

– Нет, с этим оружием в руках я погиб. Я тут почти им не пользуюсь. Эйнхериев пули, считай, что и не берут. Видел тех парней с автоматами? Это всё больше для показухи. Они самые безобидные ребята на всём поле брани. Но видишь этот штык? Костяная сталь, подарок отца. Костяная сталь работает на ура.

– Костяная сталь.

– Ага. Ничего, привыкнешь.

Моя ладонь, сжимающая меч, вспотела. Щит казался совершенно игрушечным.

– А мы против каких отрядов сражаемся?

Хафборн хлопнул меня по спине:

– Да против всех! Викинги сражаются небольшими группами, друг мой. Мы твои братья по оружию.

– А я сестра по оружию, – добавила Мэллори. – А некоторые – идиоты по оружию.

Хафборн пропустил эту реплику мимо ушей.

– Держись нас, Магнус, и… нет, с тобой всё хорошо не будет. Тебя убьют быстро. Но ты всё равно держись нас. Мы станем биться и сразим скольких сумеем!

– Таков наш план?

Хафборн склонил голову:

– А зачем нам план?

– Нет, иногда у нас есть план, – поправил Ти Джей. – По средам у нас осада, это более сложная операция. А по четвергам – драконы.

Мэллори выхватила меч и зазубренный кинжал:

– Сегодня всеобщая драка. Обожаю вторники.

С тысячи балконов разом протрубили рога. И эйнхерии ринулись в битву.

До нынешнего утра я не понимал, что значит выражение «кровавая баня». Но сегодня мы все оказались прямо в ней.

Только мы вступили в бой, как неизвестно откуда прилетел топор и воткнулся мне в щит, пробив дерево у самого локтя.

Мэллори издала вопль и метнула кинжал, который застрял в груди бросателя топора. Тот со смехом рухнул на колени.

– Лихо! – успел сказать он, перед тем как упал и умер.

Хафборн прорубался сквозь вражеские ряды, неистово орудуя секирами, – руки, ноги и головы отлетали только так. Вскоре Хафборн напоминал игрока в пейнтбол с одной краской – красной. До чего противно – ужас. И пугающе. А хуже всего знаете что? Для эйнхериев это была вроде как игра. Они убивали с упоением. А умирали так, словно кто-то вырубил их аватар в игре «Зов долга». Дурацкая игра, никогда не любил.

– Ай, вот фигня, – пробормотал один парень, изучая четыре стрелы, торчащие у него в груди.

– Завтра получишь у меня, Трикси! – выкрикнул другой и завалился на бок, пронзённый в живот копьём.

Ти Джей колол и отмахивался своим штыком направо и налево, распевая «Боевой гимн Республики»