Сэм снова пустила видео в нормальном режиме. Место, над которым она находилась, я прекрасно знал. Сразу за углом приюта для бездомных. Чудненький такой темненький тупичок. Если вам вдруг приспичило, чтобы вас ограбили, избили или убили, лучшего уголка не сыщете во всем Бостоне.

Ну, а в момент, когда туда прибыла Самира, тупичок этот превратился в лучшее место для нападения разъяренных волков на беззащитного человека.

Три огромных зверюги загнали в угол к задней стене бездомного, и единственным, что его еще отделяло от них, была тележка из магазина «Рош-Бразерз», доверху наполненная пустыми банками, которые этот несчастный, видимо, вез сдавать в пункт переработки.

Съеденный ужин внутри у меня встал колом. Волки всегда возвращали меня к кошмарным воспоминаниям о гибели мамы. Даже вполне обычные мидгардские волки. Но эти-то, в тупике, были совсем не обычные. Каждый размером с лошадь, глаза человеческие, губы растянуты в глумливых усмешках. Шерсть их окутывал синий фосфоресцирующий туман, всполохами освещающий стены. Словом, все в них свидетельствовало, что это дети Фенрира. Пружиня на лапах, они расхаживали возле жертвы, алчно втягивая ноздрями витающий в воздухе запах страха.

– Назад! – пытаясь их оттолкнуть тележкой, хрипел старик. – Говорю же вам: не хочу. Не верю я в это.

Эйнхерии в трапезной осуждающе загудели, и я понял, в чем дело.

Некоторые из современных людей-полукровок, рожденных от древнескандинавских богов и богинь, не принимали назначенную им судьбу. Они отворачивались как от существования Девяти Миров, так и вообще от всего необычного, что с ними происходило. Встретив монстров, они не пытались сразиться с ними, а попросту убегали и прятались. Все странности своей жизни подобные люди списывали на нарушение психики. Кто-то из них начинал лечиться, а кто-то вообще превращался в алкоголика или наркомана и в результате оказывался на улице. Наверное, человек в тупике был одним из таких.

В реакции трапезной отвращение мешалось с сочувствием. Убегая всю жизнь от своей судьбы, этот старик в итоге попал в западню, и теперь вместо того, чтобы с честью пасть как герой и удостоиться жизни в Вальгалле, падет смертью труса и окажется в холодной стране Хель. Самая ужасная участь, которую только может себе представить эйнхерий.

– Эй! – вдруг раздался окрик в конце переулка, и скоро в кадре возникла Алекс Фьерро. Расставив широко ноги и уперев руки в бока, как супергерл, если бы у той были зеленые волосы и розово-зеленая безрукавка, она явно готовилась к бою. Полагаю, ей просто случилось проходить мимо и она услышала то ли крики старика, то ли волчий рык. Самой ей опасность явно пока не грозила. Волки слишком были сосредоточены на своей добыче, и она спокойно себе могла пройти мимо. Алекс, однако, ринулась прямиком на них, принимая на ходу облик немецкой овчарки.

Собака значительно уступала в размере троим зверюгам. Тем не менее ей удалось сбить с ног самого крупного волка. Клыки Алекс впились ему в шею. Волк, извернувшись, хотел нанести ей ответный укус. Она сумела отпрыгнуть в сторону, а из разверстой пасти зверюги раздался лишь яростный рык. Подняться с земли он пока что не мог, но на Алекс уже напали два других волка.

В момент обернувшись опять человеком, она выдернула из-за пояса свою гарроту и принялась сечь ей противников, как хлыстом. От первого же удара голова одного из волков покатилась по земле. Трапезная наполнилась одобрительным гулом эйнхериев. Еще один столь же виртуозный выпад, и с третьим волком было бы тоже покончено. Алекс, увы, не успела. Волк напал на нее. Сцепившись, они покатились по переулку. Алекс вновь обернулась овчаркой. Она кусала зверюгу, рвала когтями, но слишком уж разными были у них размеры и вес.