– Не знаю, – пожал плечами Фил. – Сам только что встал.

– Тогда иди, чайник включи, – распорядилась Юля. – И постель за собой прибери. И…

Не иначе, сослепу приняла Фила за Золушку.

К завтраку она так окончательно и не проснулась, медитировала с чашкой кофе, отрешённая, расслабленная, и Фил не стал упускать возможность.

– Давно ты Эллу знаешь?

– Неа, – задумчиво выдала Юля. – Мы с ней на работе познакомились. А потом договорились вместе квартиру снимать.

– А где она раньше жила?

– Без понятия.

– А она одна была, когда вы познакомились?

Юля озадачилась и ещё чуть-чуть проснулась.

– В каком смысле одна?

Фил передумал, задал другой вопрос:

– Она всегда такая рыжая?

Тут Юля окончательно пришла в себя.

– То есть? Ты о чём сейчас? – пробудившиеся мысли выстраивались у неё одна за другой нескончаемой цепочкой. – И зачем ты про Элку расспрашиваешь? Запал, что ли, на неё?

Фил чуть не захлебнулся кофе.

– Так подрасти сначала.

– Я не… – Фил кашлянул, прочистил горло. – Мы же родственники.

– И Элкины родители отправили тебя к ней проследить, достойно ли она себя ведёт? – додумала Юля.

– Нет, – возразил Фил. – У меня тут своё дело.

Юля пренебрежительно фыркнула.

– Деловой! Ну ладно. Я скоро ухожу. А ты что собираешься делать?

– Тоже ухожу, – сообщил Фил.

– Насовсем? – прищурилась Юля. – Или как?

– Как получится.

Хотя Фил прекрасно знал, что точно не насовсем. Он ещё не сделал то, ради чего здесь появился.

Когда выходил из квартиры, Фил увидел на гвоздике в прихожей ключ, опробовал на замке входной двери – подходит. Прихватил с собой. И теперь уже он как следует запомнил и этаж, и номер дома, и название улицы, а после отыскал остановку городского транспорта, изучил табличку со списком автобусов и троллейбусов.

Ага. «Восьмёрка» ему подойдёт. На ней Фил добирался в самый первый раз.

Лисичка ждала его в доме, пряталась в дальней комнате, и не возмутилась, не упрекнула.

Когда Фил соберётся уходить отсюда, совсем уходить, возьмёт её с собой. Что будет дальше, неизвестно, но не бросать же одну. И здесь ей всё равно делать нечего. Никто не хватится, никто не забеспокоится ‒ никому не нужна.

Опять ему пришлось спать на полу, хотя – ну-у-у – так не хотелось. Фил пытался представить, что он в кровати, но не получалось. Слишком жёстко и холодно. Зато лисичка рядом ‒ тёплая, пушистая, живая.

Может, утром решительно взять её за руку, не спрашивая, хочет или не хочет, и привести в квартиру к девушкам? Не выгонят же, наверное? А если скажут, что места больше нет, уж лучше Фил уйдёт, а Инга останется.

Элла всех примет. Но вот Юля…

Изведёт же своими цепляниями и подколками. А Инга и без того от людей шарахается.

Фил так и не решил ничего, но пообещал вернуться вечером.

В квартире его встретила сердитая Элла.

– Мог бы и предупредить, что на ночь не явишься.

– Тебя же дома не было, когда я уходил.

А мог бы просто сказать: «Не твоё дело!» или «С чего ты взяла, что я у вас собираюсь жить? Не договаривались!». Но сумку-то он оставил, а, значит, в планах было возвращение. И, конечно, Элла волновалась, когда наступила ночь, а Фил не пришёл, но он так до сих пор и не научился раздваиваться. Ничего не поделаешь.

– Ну и где ты болтался столько времени?

Опять подошло бы идеально: «Не твоё дело!», но…

Короче, другого способа выяснить нет. И Фил, вместо того, чтобы ответить или повиниться, спросил сам:

– А Элла – это от Габриэллы?

У Эллы глаза широко распахнулись. Растерялась, но сумела принять невинно-недоумённый вид.

– С чего ты взял?

И опять Фил ответил вопросом на вопрос: