– Если она, с подачи некоторых и выучила пару фраз, это ещё не значит, что она внучка лорда Осипова, – стоял на своём Кемиллус, – Как всем известно, в погоне за так и не забранной платой за заслуги перед миром, появлялось не мало самозванцев. Идея не нова.

Кас на это замечание покачал головой. Слово вновь взял лорд Брайн:

– Ты ставишь под сомнение слово своего преподавателя? Что на тебя нашло, Кемиллус?

– А если я точно знаю, что она не та, за кого себя выдаёт? – вскинулся шатен.

– Кемиллус? – всё же не удержалась и ахнула Авила, – Как ты можешь? Я же тебя только день назад с ней познакомила.

– Ты её знаешь? – шёпотом поинтересовалась её соседка.

– Да, – порывисто и громко ответила девушка, – Она самая честная и бескорыстная и я не понимаю, за что ты, Кемиллус, с ней так?

– Прекратить галдёж! – скомандовал Кас, – Предлагаю нам с тобой, – после того, как все замолкли, обратился он к шатену, – поговорить наедине, а пока повторюсь, что Риту проверяли. Верховный маг Его Величества лично вручил ей перстень, предназначавшийся лорду Осипову. И это решение Верховного определить Риту в вашу группу, не моё. Я, если честно, был против.

– А я вам прямо сейчас докажу, – зло процедил сквозь зубы Кемиллус.

После этого в мгновение оказался рядом со мной. Схватил за руку и куда-то поволок. Всё произошло так быстро, что я не успела что-либо подумать, не то что сказать или хотя бы пискнуть. Пришли мы ещё быстрее. Кемиллус буквально откинул мою руку и в ожидании уставился на меня. А может и на то, что позади меня.

Осознание этого холодной струйкой страха пробежалось по спине. Взгляд шатена выжидающий, а позади слышится чей-то тяжёлый топот. Вот уже добежали остальные и Кас негромко просит:

– Рита, отойди.

Не хочу оборачиваться, но топот за спиной и любопытство так манят. Боюсь до чёртиков, но всё же делаю это.

– Бл… – вырывается и я, осознав, что выдала непотребное слово, тут же зажимаю рот ладонью.

7. 7

Зажимающая мой рот ладонь помогла при рвотных позывах. В голове от чего-то гудит. Во все глаза смотрю, как соскальзывают с прутьев ошмётки того, кто сидел в клетке. Некто уродливый и большой после единственного произнесённого мною слова взорвался прямо на моих глазах.

– Ну что, убедился?! – слышу чей-то крик.

– Рита, ты как? – обтирая моё лицо, спросил Кас.

Оказывается, не только решётка, но и я была в тёмно-коричневой субстанции. Оглядев себя, рвоту удержать уже не смогла. Упав на колени, выдала весь скудный завтрак, радуясь тому, что по утрам больше одного бутерброда впихнуть в себя не могу.

– Лекаря, живо! – раздалось над моей головой, – Кемиллус, шкуру с тебя сниму!

«Ого. Неужели Кас так может? Вот уж не думала, что ему присущи такие интонации».

Отползаю от того, что натворила. Кто-то пытается меня поднять, но меня заинтересовал маленький комочек размером с грецкий орех. Этот комочек отчаянно барахтался в самой большой луже из противной субстанции. Скидываю, поддерживающие меня руки, и спешу на помощь существу.

– Что ты делаешь? – раздалось мне в спину, когда я отворила запор клетки.

– Да она ненормальная.

Не обращаю на окрики и дурноту внимания, черпаю лужицу и достаю с самого дна глазастое чудо. Кто бы это ни был, завидев меня, он вдруг затрясся, и я уверена, что не от радости.

– Тш, малыш, – ласково шепчу ему, – не бойся. Я не обижу. Извини, если это мама твоя была. Я не хотела.

Стараюсь, как могу, излучать нежность и заботу. Мне ли не знать, что такое потерять близких, а с ним и опору. От того намного совестней, что кто-то по моей вине это испытывает.