Небо над ними потемнело. Черные тучи сгущались, устремляясь в центр и закручиваясь над площадью в кипящий вихрь. Воздух стал удушливым от наполнившей его влаги. Уличные фонари потускнели. Зеленоватое свечение расцвело глубоко в облаках, заливая все вокруг жуткими сумеречными цветами в преддверии шторма.

Что бы Натаниэль ни делал, демоны не дадут ему на это и пятнадцати секунд. Как только он начал произносить заклинание, бес с развороченным глазом прыгнул вперед. Он зарычал на остальных, отдавая команду. Два монстра по обе стороны от него выскочили на площадь, их мускулы напряглись от мощных прыжков, которые несли их к карете с невероятной скоростью. Их языки, алые и дымящиеся, высунулись изо ртов.

Элизабет откинула с лица растрепанные ветром волосы и перекинула железный прут через плечо. Бурлящий вихрь облаков был похож на тошнотворную болтанку у нее в животе.

Сверкнули зубы. Она замахнулась. Треск расколол ночь, и вспышка изумрудного огня почти ослепила ее.

Когда свет померк, она обнаружила, что все еще крепко стоит на ногах. Оба демона лежали на земле перед каретой. Первый – выгнув шею под неестественным углом. Это была ее работа. Но со вторым произошло нечто другое: он валялся беспорядочной грудой обожженной плоти, которая лопалась и шипела, словно мясо на вертеле.

Натаниэль протянул руку. Изумрудная молния взветвилась от облаков, вспыхнула раз и другой, с резким треском и гулким грохотом, сотрясавшим землю и окна. Когда она погасла, еще один демон остался на земле. Между пальцами Натаниэля заплясали искры. Он повернулся, чтобы сразить следующего.

Это был вожак – тот, с разбитым глазом. Пока Элизабет и Натаниэль возились с остальными, он подобрался к перевернутой повозке на улице и теперь стоял там, молча наблюдая за ними, сверкая оскаленными зубами.

Сквозь облака пробивалась молния, сплетаясь в лабиринт из ветвящихся нитей. Сила закружилась вокруг Натаниэля, готовая ответить на его зов. Но он бездействовал.

Он смотрел на переднюю лапу беса, упиравшуюся в тележку, которая была прижата к груди мальчика, оказавшегося в ловушке, когда она опрокинулась. Тот казался младше Элизабет, его голова бесчувственно склонилась набок. Группа людей смотрела на них издалека, прижавшись к стенам здания, в которое они не смогли попасть. Женщина в первых рядах кричала, двое молодых людей удерживали ее. У всех троих были такие же рыжие волосы, как и у мальчика под повозкой.

– Я не могу, – сказал Натаниэль. Его губы едва шевелились, словно он пребывал в трансе. – Не могу сделать это, не задев его.

Элизабет отреагировала инстинктивно, готовясь спрыгнуть с кареты.

– Я отвлеку его, – предложила она.

Он схватил ее за руку.

– Именно этого он и добивается, – отрезал Натаниэль. – Выманить тебя, чтобы ты стала легкой мишенью. Не будь дурой, Скривнер.

Она посмотрела на мальчика, который мог погибнуть, если они ничего не сделают, а потом снова бросила взгляд на Натаниэля. Не будь дурой.

– Так ты это называешь?

Какая-то непонятная ей эмоция промелькнула на его лице. Он отпустил ее.

Подошвы башмаков Элизабет ударились о камни мостовой. Она двинулась прямо на демона, пересекая пустую площадь, отмахиваясь от газет, летающих по ветру. В руке она крепко сжимала железный прут. Монстр оскалил зубы еще шире, одарив ее своей нечеловеческой ухмылкой. Его когти согнулись, прижимая тележку все сильнее к придавленному ею мальчику. Не шевелясь, он выжидал.

Позади нее сверкнула молния, залив улицу зеленым светом. Элизабет не сводила глаз с демона.

Капля упала на землю у ее ног. Она бросилась бежать, чувствуя, как прут становится продолжением ее руки. После этого все завертелось в стремительном вихре: клыки, когти, рычание. Сокрушительный удар ее оружия, отскочивший от рога, и яркая вспышка боли, разрывающая плечо. С каждым вдохом Элизабет чувствовала запах гнилого мяса и серы. Она сосредоточила все свои усилия на том, чтобы отступить назад, отражая удары демона и оттаскивая его от бесчувственного мальчика.