- Ах ты ж сукин сын… Да простит меня матушка. А сам сейчас какого хрена гонишь меня? Ты знаешь, как мне не хватает этих самых настоящих эмоций!

- Это другое. Эсма – моя жена, и у нас с тобой уговор. Ты не лезешь в нашу семью, а Эсма попробует воскресить Эстелиту, когда у неё будет достаточно сил.

- Ты не ответил на мой вопрос. Допустим, ты не трахался с нормальными женщинами тогда, но почему Эсти к тебе пришла? Сотни раз ты повторял, что она к тебе первой полезла. Я хочу знать, почему.

- Ди, давай не будем об этом. Ты знаешь, что эта магия всем рвёт крышу.

- Говори, Эн. Я чувствую, ты что-то скрываешь. Это важно, тем более, если Эсти ко мне вернётся. Я должен знать, в чём я ошибся.

- Ладно, Ди, я скажу, но ты сразу уйдёшь, - Энди посмотрел на часы, висящие на стене, они напомнили ему, что свободное время подходит к концу. – Она была хамелеоном, ты сам помнишь. Подстраивалась под всех. Когда ты хотел быть котом, она сама становилась кошкой, когда тебе хотелось птичьей нежности, она подыгрывала. Когда она пришла ко мне, первым, что она сказала после поцелуя, было что-то вроде: я хочу разнообразия.

В спальне с неплотно закрытой дверью что-то упало, послышались шаги вприпрыжку, меня это слабо заинтересовало, потому что в ушах на повторе крутились слова младшего брата.

- Что? – повторил чужим отстранённым голосом.

Брат не стал повторять, зная, что я всё услышал правильно. Мне осталось только вложить эту потерявшуюся деталь в свою картину из осколков.

- Эсти хотела разнообразия? Ты что-то путаешь, брат. Мы трахались, как звери, и каждый день по-разному! Какое ещё разнообразие?

- Брат, прости, давай закончим этот разговор.

- Договаривай, Энди, иначе я не уйду!

- Нежность. Она хотела нежности для разнообразия. Понимаешь?

Я проглотил три тугих сгустка, и они тяжестью легли в живот. Пульс подскочил, для надёжности я опёрся о косяк двери. Брат знает, что я чувствую, а я знаю, что он жалеет меня. Осталось добавить что-то из жалостливых слов, чтобы окончательно меня добить, но Энди промолчал. Вместо него, тишину разбила Эсма.

- Разнообразия, да, Энди? Нежности, да? – в нашем направлении полетела ваза, недавно мирно стоящая на туалетном столике, за ней со свистом воздух рассекли три подушки, мы с Энди на автомате отбросили в сторону все угрожающие предметы.

- Эсма, это не имеет к нам никакого отношения! – Брат заговорил своим самым ласковым голосом, чувствую, что вкладывает в слова всю свою любовь, но вместо ответа в него полетели вазоны с цветами. Нам с братом кое-как удалось поймать их на лету и водрузить на место, почти не рассыпав содержимое.

- Ты душишь меня своей нежностью! И своим разнообразием! Думаешь, если два дня подряд в одной и той же позе, то я сбегу?! - Эсма разъярилась, бушует, как маленький бизон, рвёт всё вокруг, вот-вот вцепится в брата, а я наблюдаю с умилением и смехом, уже и забыл свои печали. – Вот к нему сбегу?!

- Почему бы и нет? – я усмехнулся, подмигнул невестке.

- Эсма… Прости, любовь моя, это не о нас, пожалуйста…

На этот раз в нас полетела стая птиц, выглядело настолько натурально, что я начал отмахиваться, поздно понял, что это неосязаемая иллюзия, созданная Эсмой. После птиц на нас бросилась стая рычащих кошек, причём такого вида, будто они действительно собираются нас съесть или жестоко разодрать. Наша малышка-иллюзионистка с фантазией.

- Эсма, - я решил подлить горючего в пылающий костёр, - он трахал мою Эсти по-кошачьи, когда я их застукал.

Эсма бросила на меня пылающий взгляд, в её руках тут же появился огненный шар. Секунда промедления, и огонь выскользнул, но так никуда и не полетел, растаял в воздухе, оставив на своём месте лёгкий дымок.