– Да уж, бедный Эрл, – пробормотал он в рацию, выбравшись из травы и ступив на дорогу.

– Бедный Эрл? Если не возражаешь, я бы сказала «бедный ты». – Она вздохнула. – Сколько я тебя знаю, ты и близко не приблизился к тому, чтобы найти свою собственную Дебби.

Гравий хрустел под его ботинками, пока он пересекал яркие лучи света автомобильных фар.

– Мне не нужна Дебби, Триш. У меня есть ты.

Сквозь постоянные помехи он практически слышал, как по ее пухлым щекам расползался румянец. Он почесал затылок, когда жар охватил и его.

Дирборн прочистил горло и нажал кнопку рации.

– Я свяжусь с тобой, как все проверю. Я направляюсь прямиком к оливковому дереву. – Еще раз принюхался. – Возможно, на этот раз Эрл наткнулся на что-то настоящее.

– Ему бы это пришлось по душе. – Триш хмыкнула. – Будь аккуратен там.

Связь оборвалась, и Дирборн направился к заросшему травой участку. Он смахнул капли дождя с лица и потер кончик крючковатого носа. Чем ближе подходил к дереву, тем сильнее становилась вонь. От нее закладывало нос, а глаза наполнялись слезами.

– Эрл, – позвал мужчина, водя фонариком по траве. – Куда ты запропастился?

Позади него хрустнул гравий, и мужчина обернулся. Он прищурился, сморгнув непрошеную слезу.

– Эрл? – вновь окликнул он, освещая свою машину, грузовик Эрла и обочину дороги. Белый свет отразился от чего-то блестящего. Волосы на затылке Дирбона встали дыбом. Во рту пересохло, а пальцы нащупали кобуру с пистолетом. Глаза горели, слезы, дождь и сопли текли по щекам, пока он быстро и ловко приближался к сверкающему металлу.

У шерифа Дирборна скрутило живот, когда перед его взором предстала ужасающая картина. Пряжки на подтяжках Эрла мерцали в лучах фонаря, словно пойманные в ловушку жуки. Пальцы старика проглядывали сквозь высокую траву, будто бы он лежал на земле, умиротворенно глядя в грозовое ночное небо. Желчь обожгла горло Дирборна, когда он посветил на лицо Эрла. Кровь струилась по морщинистому лбу и щекам, а капли дождя скапливались в красных впадинах, которые когда-то были глазами.

Во рту шериф Дирборн ощутит привкус лесного ореха, тошнота подступила к горлу, и он прижал руку ко рту. Он считался лидером, а после подобной смерти – после такого преступления – город будет нуждаться в нем, в его силе и способностях к управлению.

Шериф наклонился к рации.

– Триш, отправь «Скорую помощь» на Квакер-Роуд и разбуди Картера. И подними коронера. Всех! Нам нужно… – Веки Дирборна сомкнулись, когда запах дыма усилился.

Позади него раздались шаги.

Дирборн раскрыл кобуру и достал пистолет.

– Кто здесь? – Навернувшиеся слезы затуманивали его взор. – Кто здесь?

В свете фонарика проскользнула тень, и трава захрустела под тяжелой поступью ног.

Едкий, жгучий запах был явственно осязаем, а протяжный треск электричества хлестал по глазам и ноздрям. Дирборн открыл рот, чтобы выкрикнуть команду, но внезапно щелкающие импульсы пронеслись мимо его приоткрытых губ. Его пистолет и фонарик ударились о землю, а сам он опустился на колени и схватился за горло.

– Шериф, у тебя все хорошо? – спросила Триш темную и дождливую ночь. – Шериф? – Ее голос напрягся от паники. – Фрэнк?

Веки Хантер царапали глаза словно наждачная бумага, когда она моргала. Слез больше не осталось. Она не знала, что такое возможно. Не ведала до прошлой ночи. Или все случилось утром? Она прикрыла глаза рукой и, прищурившись, подняла взгляд к серому, затянутому тучами небу. В предрассветные часы прошел дождь – единственное подтверждение того, что мир потерял великую душу Эбигейл Гуд.