– Я помещаю зеленую свечу на ее законное место на пентаграмме. Она символизирует путь, который я выбрала, и богиню, которой буду служить.

Мать зажгла свечу, и Мерси поставила ее на камень у своих ног, после чего вместе с Эбигейл направилась ко второй свече, прочерчивая еще одну линию. Мерси нравилось ощущение прохладной травы под ногами; но, когда она сделала первый шаг, ее нога приземлилась на что-то достаточное твердое, отчего лодыжка подвернулась, и под ногой что-то хлюпнуло, – будто она наступила на разбившееся яйцо, и жидкая субстанция просочилась сквозь пальцы. Эбигейл мгновенно ухватила Мерси за руку, придерживая, пока девушка не приняла вертикальное положение.

– Ты не ушибла ногу? – спросила Эбигейл.

Мерси опустила взгляд.

– Нет, я поскользнулась на чем-то… – Она приподняла ногу, под которой оказалось раздавленное недозревшее зеленое яблоко, заполненное червями. – Фу! – Она быстро вытерла ногу о чистую траву, вздрогнув от того, как черви извивались в гнилой мякоти яблока.

Мама посмотрела вниз, а потом резко выпрямилась.

– Все нормально. Обнули свое намерение. Все отлично.

Но Мерси заметила, как лицо ее матери побледнело, и в лунном свете кожа напоминала молоко.

Эбигейл направилась к камню, который обозначал следующую вершину пентаграммы. Мерси мысленно встряхнулась и последовала за мамой. Она сделала несколько вдохов, чтобы вновь настроиться на ритуал, и, подняв ожидавшую там свечу, провозгласила:

– Я помещаю коричневую свечу на ее законное место на пентаграмме. Она символизирует путь, который я выбрала, и богиню, которой буду служить.

Прежде чем зажечь свечу, Эбигейл обратилась к Мерси:

– Говори, дочь, и назови имя своей богини.

– Фрейя, великая Богиня любви, плодородия и прорицания.

– И по какому пути ты пойдешь вместе с Фрейей?

В голосе Мерси слышалась сила и уверенность.

– Ведьмы природы.

Эбигейл зажгла коричневую свечу и склонила голову.

– Добро пожаловать на Великий путь, Мерси Энн Гуд, ведьма природы и дочь Фрейи.

Мерси поклонилась и установила коричневую свечу на камень, символизирующий крайнюю точку их маленькой пентаграммы. Затем мать прошла через центр пентаграммы к месту, где со своей первой свечой стояла Хантер, на противоположной стороне от зеленой свечи Мерси.

Хантер протянула желтую свечу своей матери. Когда она заговорила, ее голос звучал громче, чем обычно, и Мерси почувствовала, как по спине побежала легкая дрожь предвкушения.

– Я помещаю желтую свечу на ее законное место на пентаграмме. Она символизирует путь, который я выбрала, и бога, которому буду служить.

Эбигейл зажгла свечу, которую Хантер поставила на булыжник, прежде чем направиться навстречу Мерси, чтобы завершить линию их пятиконечной звезды. Она взяла в руки синюю свечу, ожидавшую ее на последней точке, и повернулась лицом к матери.

– Я помещаю синюю свечу на ее законное место на пентаграмме. Она символизирует путь, который я выбрала, и бога, которому буду служить.

Как и в случае с Мерси, Эбигейл произнесла для второй дочери торжественные слова перед ритуалом зажигания свечи.

– Говори, дочь, и назови своего бога.

– Тюр, Бог неба.

– И по какому пути ты пойдешь вместе с Тюром?

В голосе Хантер сквозила уверенность и сила.

– Ведьмы Космоса.

– Добро пожаловать на Великий путь, Хантер Джейн Гуд, ведьма космоса и дочь Тюра.

Хантер улыбнулась, установив последнюю свечу на камень у своих босых ног. Они с Мерси обменялись возбужденными взглядам, а затем перевели свое внимание на мать, которая вернулась в центр маленькой пентаграммы к стоящим там корзинам. Женщина извлекла три лоскутных покрывала, сшитые два поколения назад их прабабушкой. Когда девочки присоединились к матери, Зена осторожно вошла в пентаграмму, громко мурлыча. Три женщины, накинувшие покрывала на плечи, и верный спутник Эбигейл присели в центре пентаграммы, освещенной ярким пламенем свечей.