— Не могу сказать, — улыбнулся сержант. — Я своих родителей не знал.

— Простите. — Я все сильнее убеждалась, что мне безопаснее молчать.

— Пустое. — Он тряхнул головой и легко вернулся к предыдущей теме: — А выговор получил за нарушение устава.

И я решила тоже просто сделать вид, что мы не отвлекались на другие разговоры.

— Это что же вы нарушили?

— Во время патрулирования стражник не имеет права вторгаться на территорию… гм… любых питейных заведений. Закон ввели после того, как несколько лет назад некий капрал отравился некачественной бражкой во время своей смены.

— Но вы же работали!

— Закон един для всех.

— Даже если это несправедливый закон?

Даяна мое негодование развеселило.

— Какие кощунственные вещи вы говорите, моя дорогая.

Остальной путь до квартиры Дасти мы проделали под мое возмущенное пыхтение.

Я постучала, сержант встал рядом, заложив руки за спину.

Ждать, пока нам откроют, пришлось недолго.

Дасти знал, что я приду сегодня вечером помогать с уборкой, но вот чего он точно не ожидал, так это увидеть меня в компании своего сержанта.

— А я… вот. — Он переводил беспомощный взгляд с меня на Даяна и обратно, не понимая, что происходит. — А вы?

— Тебе очень идет этот передник, — вместо приветствия сказала я. — А мы пришли помогать с уборкой.

За время, прошедшее с моего последнего появления в квартире Дасти, глобально ничего не изменилось. Только мусора на кухне стало чуточку больше.

— Что ж, за дело, — дал отмашку Даян, закатывая рукава. Китель его уже висел на крючке в прихожей, а сержант всем своим видом демонстрировал готовность достойно встретить любую проблему и безжалостно с нею справиться…

Через полчаса, правда, решимость его несколько поугасла.

У Дасти имелся какой-то противоестественный талант к свинячеству. В его квартире даже бумажный сверток от хлеба умудрился обрасти плесенью.

Минут через сорок я смогла добраться до пола в углу кухни, под стойкой… Увиденное вызвало два вопроса: первый — может ли плесень мутировать во что-то хищное?

И второй:

— Дасти, а соседи снизу не приходили к тебе жаловаться?

— Нет. — Он вынырнул из настенного шкафчика, из которого как раз выгребал просроченные продукты. — А что?

— Ну… по-моему, твоя плесень ест пол.

В следующее мгновение над моим плечом уже сопело два крайне заинтересованных исследователя. Дасти так хотелось посмотреть на порожденную им жизнь, что он чуть не уронил на нее меня.

— Осторожнее!

— Прости, — прошептал он, с ужасом глядя на подрагивающую в небольшом углублении красную плесень.

— Если дерево не было повреждено здесь раньше… — сержант не договорил.

За него это сделала я:

— Новый вид. — И почти сразу велела, отпрянув назад: — Несите банку!

Просто этот новый вид, словно почувствовав наше пристальное внимание, начал шевелиться и вроде бы даже предпринял попытку ползти. В нашу сторону.

Банку искали долго и нашли только грязную, с засохшими следами чего-то съестного внутри.

За мутантом гоняться выпало сержанту, как самому подготовленному, сильному и ловкому. После десяти минут напряженного пыхтения и редких ругательств Даян подтвердил свою героичность и вручил мне наглухо закрытую емкость, полную гневно дрожащей плесень.

— Она злится, — заметила я.

— Я бы тоже злился, если бы меня в грязную банку засунули, — признался сержант.

Плесень решено было оставить на столе и вернуться к уборке.

— Может, еще что-нибудь необычное найдем, — пытался вдохновить нас на подвиги Дасти.

— Лишь бы оно не бросилось, — хмуро отозвалась я, не горя желанием отыскать в залежах мусора еще что-нибудь сильно необычное.