Предметы, поднятые со дна, выглядели как…

— Мусор! — прокомментировала Катерина нечто, при ближайшем рассмотрении оказавшееся куском сосновой коры.

Ведьма сокрушалась, Феликс методично мыл. Работы впереди было еще много. Когда была готова новая партия, Катя заглядывала в раковину, после начинала стенать еще горше, неизящно ругаться и распушаться пуще прежнего.

— Не переживайте, — успокаивал он её, — у нас ещё столько… всего!

— Я не переживаю! — шипела кошка, осматривая свежевымытый пористый камень, похожий на кусок бурой пемзы. — Я в ярости!

— Мы обязательно найдем… как его… прштрук? — Феликс взвесил в руке камушек — с кулак, а тяжелый, будто свинцовое ядрышко.

— Пф, — Катерина то ли фыркнула, то ли чихнула, — и как я жила без твоей безграмотности?

— Скучно? — предположил Феликс и запустил руку в кучу водорослей — за новой добычей. — А тут что-то интересное, и круглое.

— Надеюсь, — Катерина беззлобно фыркнула, — это яйцо, а в нем — твоя нелепая смерть.

— Не надейтесь, — Феликс потянул находку на себя, — это браслет. Кажется, янтарный.

В браслете было двенадцать крупных, с лесной орех, бусин цвета мёда со сливочным маслом. Нанизанные на толстую шерстяную нитку, завязанную на хитро выплетенный узелок, размокший и намертво скрепивший нитки в осклизлый комок.

– Узел ведьмовской, – присмотрелась кошка, – только железка не к месту, бред какой-то. И никакой это не браслет.

— А что тогда? — Феликс приложил к руке — для браслета украшение и правда было широковато, даже с его руки свалилось бы.

— Чётки, — предположила Катерина.

— Сомнительно, — бусины были нанизаны так плотно, что веревочку можно было рассмотреть только на узле, который еще и входил в отверстия. Как перещелкивать бусины?

— Нашелся мастер артефакторики, — то и чихнула, то ли фыркнула кошечка, — это накопитель энергии. Судя по всему, пустой.

— Это вы как определили? — заинтересовался Феликс.

Ещё недавно, у Луизы, кошечка жаловалась, что ничего не видит, а тут так запросто определила состояние артефакта.

— Ну, — усмехнулась Катерина, — заряженный поджарил бы тебя в уголёчки.

Феликс глубоко выдохнул — рука с зажатыми четками едва заметно задрожала. Чтобы не выглядеть окончательным идиотом, он спешно сунул украшение под воду — между бусинами чернела озерная грязь.

«Идиот, — ругал он себя за беспечность, — она только-только перестала издеваться…»

— Смотри-ка, — кошка нетерпеливо залезла к нему на колени и сунулась под струю воды, — там железка.

— Трогать можно? — обреченно спросил Феликс.

— Тебе всё можно, — ехидно ответила агентша, — да не бойся, опасное давно бы шарахнуло.

— И правда, железка.

Ровно посередине чёток, между янтарными бусинами, торчал обломок металлической пластики неправильной треугольной формы: две стороны были относительно ровные, но уже истончившиеся от времени и здорово изъеденные ржавчиной, третья сторона выглядела как надломленная.

Что это — понятно не было.

— Железка старая, нитка — новая, — констатировала Катерина, — все разряженное.

Кошечка не скрывала разочарования. Загадочный и явно магического происхождения предмет явно не был искомым сокровищем.

— В помойку?

— Вот еще, это улика, — возмутилась Катерина и повела носиком, — бесполезная, но пахнет кровью.

Феликс непроизвольно поднес тускло поблескивающие бусины к лицу — пахло гелем для душа с лёгким ароматом болотной гнили.

Кошка фыркнула, но промолчала. Повела ушками в сторону выхода, резко развернулась и замерла совершенно по-кошачьи — как маленькая охотница перед рывком к добыче.

— Стучат, — задумчиво протянула она, едва заметно дернув кончиком хвоста.