Мужчина просидел в кабинете ведьмы всего несколько минут, и вышел вполне довольным, даже сияющим. Мне даже стало интересно, что он покупает у Меган. Быть может, то самое средство для «потенции»?

Я нервно фыркнула, когда толстяк проходил мимо, и он уставился на меня с непониманием, хотя до этого даже не замечал. Сделав вид, что просто чихнула, я продолжила раскладывать испеченное ведьмой печенье на полке витрины, и мужчина, что-то пробурчав, ушел.

Еще одним желающим приобрести ведьминские примочки оказался эльф. Самый что ни на есть настоящий! Неземной красоты, стройный и какой-то воздушный.

Я слегка обалдела, увидев его, и все то время, пока он, не спеша, с присущей их расе манерностью и грацией, шел через зал к кабинету, с открытым ртом разглядывала его острые уши и длинные, серебристые волосы до плеч.

Эльфа не было почти час, и я заподозрила неладное. Даже решила проверить, в порядке ли Меган, но потом в голову пришла неприличная мысль, чем они могут быть заняты помимо разговора и, покраснев от смущения, я вернулась к прилавку.

Однако, этот клиент вышел нахмуренным, и сразу, не глядя по сторонам, зашагал на выход. Ну вот, не удалось пообщаться. А ведь я впервые вижу в этом мире представителя другой расы.

Расстроенная, ухватила из витрины печенюшку, села на стул за прилавком и начала печально хрустеть ею. Минут через десять вышла Меган и заявила, что мы отправляемся на рынок. Взбодрившись, я кинулась наверх за теплой накидкой и уже через минуту стояла у входа, ожидая Меган.

Возможно, я все-таки увижу сегодня кого-нибудь интересного. Да и пора было познакомиться с этим миром поближе.

17. Глава 17

Городской рынок оказался шумным и грязным местом – скопление палаток, галдящая толпа и стойкий запах немытых тел. На большой, мощеной крупным булыжником площади, окруженной ветхими домами, не оставалось ни пятачка свободной земли. Деловые торговцы с невозмутимыми лицами не спеша раскладывали товар на прилавках, а горожанки в длинных шерстяных платьях и платках, с корзинами в руках бродили вдоль рядов, ругаясь и торгуясь с продавцами, болтая друг с другом и отгоняя от себя чумазых пацанят, выпрашивающих у них подачку. Сквозь толпу, ловко лавируя между людьми, скользили поджарые носильщики, таща на себе мешки, корзины и прочие грузы, а по углам, в тени, с протянутой рукой сидели уличные попрошайки в лохмотьях.

Сюда, как рассказала мне ведьма, приходили те, чьи средства не позволяли закупаться в дорогих по меркам среднестатического горожанина лавках, и потому контингент здесь был соответствующий. Но что тут забыли мы, я понятия не имела. Неужели у Меган настолько плохи дела?

Впрочем, когда мы прошлись вдоль рядов, то в корзине у меня и ведьмы оказались вполне сносного вида свежие продукты: яйца, сыр, молоко, хлеб, и куча всего по мелочам. И обошлось это нам, как я поняла, в сущие копейки.

После этого Меган свернула в переулок и подошла к палатке из выцветшей ткани, прячущейся между домами. Ее будто никто не замечал, а может то, что продавалось там, было никому неинтересно. Хотя посмотреть тут было, на что: пучки развешанных трав, источающих пряный аромат, какие-то таинственные мешочки и свертки, баночки и склянки с непонятным, а местами пугающим содержимым.

А за прилавком сидела настоящая ведьма. Не в смысле профессии, а скорей внешнего вида. Выглядела она канонной ведьмой, и напомнила мне Бабу Ягу своей горбатой спиной, худыми узловатыми руками и длинным носом крючком. Даже голос у нее, когда она обратилась к нам, оказался хриплым и каркающим.