— Спасибо, — покраснела я, опуская голову. — Вы меня тоже извините.

Наше дальнейшее общение прервали. С крыльца по-свойски его позвал мой отец.

— Марсель Адрианович, заходите! Вижу, вы и с моей дочерью Милой познакомились.

Что? Как? Мысленно я подбирала челюсть. Это он князь Мореславский? А где тогда обещанный старик?

Ничего не понимая, я замедлилась, давая пространство для иностранной делегации, но мужчина упорно пропускал меня вперед.

— Мила Валерьевна, — он нашел решение и предложил свою руку, — наслышан о вас.

Хотелось ответить, что я тоже, но язык прикусила. Начнет расспрашивать, что да как, а мне лишь про преклонные года, да поведение его некрасивое известно.

Вкладывая свою ладонь ему под локоть, поймала счастливый взгляд матери. Вот о чем она толковала, уверяя, что Марсель мне понравится.

— Надеюсь, про дочь только хорошее сплетничали, — батюшка, наоборот, волновался.

Меня-то он знает. Я с виду цветочек аленький, в душе чудовище лесное.

— Что она прекрасна, словно заря над волнами, умна, как Василиса Премудрая и за словом в карман не лезет?

Стянув корону, морской царь облегченно выдохнул. Каждому родителю похвала в адрес детей приятна.

Пока проходило знакомство, я поулыбалась, покивала для приличия и метнулась к братьям.

Признаю, Мореславский неплох, обаятелен, и любовь девиц заслуженно получает. Встреться я с ним чуть раньше, сватовство бы воспринимала благосклонно. Но...

Подлец, ректор... приехал загодя во дворец, обучением поманил, красиво говорил и шевелюрой белоснежной размахивал. Сердце сразу дрогнуло. А сейчас что? Специально меня избегает и одергивает. Определенно подлец.

А как все начиналось....

Я мечтательно закатила глаза, вспоминая события, произошедшие больше полутора лет назад. Нас Дмитрий Игоревич навестил, вызвал такую же суматоху как Марсель Андрианович. Я скромнее была, пряталась. Какого было удивление, что ректор известный, дворянин и верный соратник Кощея ко мне приехал. Он привез артефакт, измерил магию, а потом предложил к нему на курс поступать, обещал славу, карьеру и женскую независимость. Будто она мне до того момента нужна была. Влюбилась я сразу, моментально. У меня же только три брата-акробата, отец и несколько слуг, вот и все мое мужское окружение. Это я позже во всех нюансах отношений разобралась, не без помощи юных придворных и челядинок.

— Милка, кажется, замечталась, — съязвил рядом Рафаэль. — Что? Передумала? Будем тебя к Мореславскому со сватами провожать?

— Провожают преступников на этап, — нахмурилась я. — А у меня свои принципы имеются. Я в родителей пошла, однолюб.

— Да бросай ты это гиблое дело, — уговаривал меня Руслан, пропустивший мимо ушей тюремный жаргон и хорошо знакомый с Дмитрием Игоревичем. — Присмотрись к князю, он-то с тебя глаз не сводит.

И верно, Марсель Андреевич с Валерием Осиповичем беседу поддерживал, но нет-нет, а на меня поглядывал исподтишка.

Старший, признавая сей факт, морщился, но рассуждал с позиции будущего правителя. Отлично было бы, если сестра замуж за сильного мужчину вышла и своим браком позиции морского царства укрепила. А еще ему Иванов на меня как-то пожаловался. Предатель.

Ужин начался. Странно, но придворных, чиновников и других приближенных не позвали. Был царь с царицей, мы, их дети, сам гость высокопоставленный и его худосочный секретарь. Марья Моревна специально усадила меня подле князя. Я заметно нервничала и почти ничего не ела. И не пила на всякий случай.

— Мила Валерьевна, — обратился ко мне Мореславский, — расскажите про Университет, пожалуйста. На кого учитесь, чем потом заниматься планируете?