Мне, вот, фортуны не хватило. Достался вредный и явно злопамятный дровосек с пристрастием к пыткам. Он не обращал внимания на любопытные лица молодежи, не останавливался и упрямо вел нас к громадному терему.

— Здесь живут девушки вашего курса. Правила есть в методичке.

— А она где? — спросила его осторожно.

— В спальне, — отозвался Вячеслав Алексеевич и продолжил. — Комендантский час с одиннадцати вечера. Все комнаты закрываются, а если не успели, придется ночевать на улице. За ваше обнаружение — штраф, но все узнаете из методички.

— Хорошо, — я и Волкова синхронно кивнули.

— Живете по трое, вам подселят еще одну девушку. Если не находите язык, то молчите. За драку штраф, но все узнаете...

— Из методички, — хором закончили за него.

Угрюмый хмыкнул.

— Расписание найдете там же. Вещи вам предоставят, а вы... — он повернулся ко мне.

— Все узнаю из методички? — решилась продолжить, но этого как раз делать и не стоило.

— Студенты моего факультета начинают занятия с восьми утра. Вам следует прибыть раньше, чтобы я успел вас подготовить, — мрачно проговорил профессор. — Жду вас к семи. На пять минут опоздаете, и будет штраф.

— Про который сказано в методичке? — ехидно добавила Злата.

Предчувствую, что возможное хорошее отношение к ученицам мы убили в первые пять минут общения с преподавателем.

— Именно, — подтвердил Вячеслав Алексеевич и ретировался.

Запомнив время, я поморщилась. Ранние подъемы — это не мое, но позже решу, стоит ли противостоять узурпатору. Дмитрий Игоревич что от меня просил? Продержаться один год? Справляются же как-то парни, когда их в армию забирают, значит, и я смогу.

В общежитии встретила низкорослая старушка. При виде Луки ее глаза убежали наверх, но она быстро обозначила место дислокации разумному дереву.

— Вот туточки, здесь расти, — не обращала она на нас внимания, подхватила яркую салатовую лейку и щедро поливала бесконечные корни Луки. — Под окнами самыми будешь.

— Простите, мы не представлены, — заметила я, когда бабуля оторвалась от огородных дел.

— Да что так официально. Агафьей меня кличут. Комендантша я ваша, а как вашего фаргота величати?

— Кого? — в первые услышала слово.

— Фаргота? — Бабуля погладила кору. — Дерево разумное.

— Да, Лукой назвали, — сообщила задумчиво.

— Хорошее имя, древнехонькое, — старушка и листочки тоже погладила. — Эх, ладно, девицы, пойдемте, провожу вас. Когда бы я еще фаргота пожамкала?

А он редкость, что ли? У меня, наоборот, сложилось впечатление, что все студенты обзаводятся лихим набором необычных питомцев. С другой стороны, Злату, вот, ни один жук не преследовал. И где здесь справедливость?

Агафья проводила нас на третий этаж. Сам терем напоминал искусство древних зодчих. В Университете правосудия как-то одновременно странно сочетались народная культура, серебряный век и век абсолютизма. Нет-нет, но тебе навстречу выйдет девушка в громоздком платье с высокой и замудренной прической, запудренная и с мушкой возле рта, а за ней, семенящими шагами, бежит такая же барышня, но в алом сарафане и кокошнике.

— Мы же так одеваться не будем? — шепнула мне на ухо испуганная Злата.

Феминистки свой хлеб ели не зря, мы за промышленность и китайский ширпотреб. Вот еще, да я любимые голубые и потертые джинсы и шорты на длинные подолы ни за что не променяю.

— А че не так с одеждой? Че не нраица? — развернулась комендантша и мотнула головой. — Прилично все, прикрыто, это не ваш срам показывать. Поселю вас с Милкой, будете знать.

Судя по тому, как она разозлилась, Милка еще та оторва.