Вернулся от Патрисии примерно час назад, но до сих пор не мог успокоиться. У этой молодой женщины определенно талант выводить меня из себя. Я последние годы настолько стал невосприимчив к чужим словам, либо эмоциям, что мне было совершенно плевать на все и на всех, ну, кроме детей, конечно. Но при появлении этой… леди меня словно хорошенько встряхнуло, отчего барьер хладнокровия пал, осыпаясь мелкими осколками у моих ног.

Понимая, что все же придется возиться в земле, ведь я дал слово, попытался успокоиться и отправился спать. Благо, что завтра выходной, быстрее начну – быстрее закончу.

– Ага, а потом она тебе еще работы найдет! – фыркнул, натягивая на себя пижамные штаны.

Проснулся чуть позже запланированного времени, но всему виной было то, что половину ночи я провозился с боку на бок. 

Умывшись и перекусив на скорую руку, взлетел в седло Шартана, своего жеребца, и отправился в путь.

– Надеюсь она там не спит еще, краса-девица! – фыркал себе под нос, представляя, как мне открывает двери заспанная опекунша с растрепанными волосами и "мятым" после сна лицом. По крайней мере Рината всегда так выглядела до полудня. Это уже потом ей служанка делала прическу и накладывала макияж, отчего моя бывшая супружница из простой девушки превращалась в эталон красоты.

Добрался до дома Патрисии быстро. Несся на всех парах, мысленно настраиваясь на работу.

«Не буду обращать внимания на ее колкости! Просто сделаю дело и уйду! Пусть хоть что говорит! Главное, чтобы она сдержала свое слово и не шла дальше по рукам мужчин, иначе весь мой план по спасению полетит в тартарары! Герцогиня, конечно, сделала вид, что отступила, но даже тот, кто хоть немного знал эту женщину, мог с уверенностью заявить – она так легко не сдастся. Уж слишком избалована и эгоистична. Привыкла получать все, что захочет, да только не в это раз».

Завел Шартана во двор и оставил его в тени яблони, так как солнце уже начинало нещадно палить.

– Никуда не уходи! Будь здесь, дружище! – любя шлепнул коня по крупу и направился к крыльцу.

Стукнул пару раз по дверному полотну и моего слуха коснулся топот ног, как я понял, детей. 

– Добрый день! – важно заявил Энкель, отворяя дверь и смотря на меня как-то воинственно что ли. 

– Добрый, – кивнул я. – Могу войти?

– Да, конечно! – ребенок отступил в сторону, и я отчетливо видел, как он нехотя пропускает меня.

«Откуда такое предвзятое отношение? – подумалось мне. – После вчерашнего визга Ринаты что ли меня невзлюбил? Хотя, эта гадюка умеет все подпортить!» 

– А где ваша тетя? – спросил осторожно, поражаясь тому, как дети самостоятельно открывают двери всем кому не попади.

«Ну что за пустоголовая особа?! А если бы там кто-то со злом пришел?!» 

– Она на кухне, – тихо произнесла девчушка, с аккуратными косичками, в которые были вплетены две ленточки цвета молодой зелени, подходящие под тон ее платья.

Даже удивился на миг столь явному преображению детей, ведь вчера их внешний вид оставлял желать лучшего. Сегодня они выглядели… ухоженными. В чистой, отглаженной одежде, причесанные…

«Вот только почему-то без обуви…» – подумалось мне.

– Можете мне позвать ее? – прочистил горло, чувствуя себя неловко под взглядами детей, особенно мальчика. Он смотрел на меня так, словно я для него враг народа.

– А зачем она вам? – спросил Энкель. – Вход на задний двор там, – мальчуган ткнул пальцем в сторону двери в конце коридора, и только я собирался шагнуть, как он преградил мне дорогу, заявляя: – Обувь снимите!

– Э-эм, – занервничал я, не понимая, что происходит.