– Я-а-ам, не могу сказать точно, – Кэссиди подняла на парня затуманенный взгляд. И перевела на Лорел. – Лора, а можно я покажу эти твои рисунки моему опекуну?

– А кто у нас опекун? И зачем он вообще нам сдался? – нахмурив брови, недовольно поинтересовался Дейл.

– Затем, что он глава безопасности УМИ, – нехотя ответила девушка.

– Она никого тут не знает! Она никого тут не знает! – кривляя друга, недовольно проворчал Дейл. – А я сразу понял! Она что-то знает! Но нам не говорит! – провозгласил он, подозрительно суженными глазами сверля Кэссиди.

Мелиссу же и Лорел волновало совершенно другое.

– Де-кан Ка-аааролинг твой опекун?! – потрясенно вопросили они почти в унисон.

После чего так и продолжили выражать свой восторг хором, но уже каждая своими собственными словами.

– Та иди ты! Теперь и я тоже хочу тобой быть! – взвизгнула Лорел.

– Врёшь! Никому не может так везти! – категорично заявила Мелисса.

– Теперь понятно, как ты устояла перед Терри! – понимающе кивнула Лорел.

– Ну конечно, если её опекун, сам Алекс Каролинг, то тогда всё с ней ясно! – соглашаясь с подругой, закивала Мелисса.

– Ты влюблена в Каролинга! – на сей раз уже снова в унисон, констатировали они.

– Нет! Наоборот! – горячо возразила Кэссиди. – Мы с ним враги! С детства! Скажи им Пенелопа!

Пенелопа закивала и, на всякий случай, объяснила.

– С её детства.

– И в УМИ он перевел меня против моей воли! А я совсем-совсем не хотела переводиться! Скажи им Пенелопа! – продолжала убеждать новых подруг в том, что они неправы, Кэссиди.

Пенелопа снова закивала. И для пущей убедительности добавила.

– Я хотела, а она не хотела.

– Просто моим родителям и Ричи (Ричи – это мой старший брат) всегда хотелось, чтобы я училась в УМИ. И сейчас они уехали, – продолжала свою оправдательную речь Кэссиди. – Вот они и воспользовались ситуацией. Мои родители и Ричи, в смысле. Сам же Алекс тоже не в восторге от того, что ему меня навязали. Просто он не смог отказать Ричи. Да и в целом, наши семьи очень близки. Настолько близки, что как-то я всерьёз обиделась на моих родителей за то, что они Алекса любят больше меня! – с улыбкой призналась она. – Меня просто, в некотором роде, из-за него отправили в закрытую школу и, как следствие, разлучили с Пэн, – объяснила она.

– На целых пять лет и семь месяцев разлучили, – добавила Пенелопа. – Я её видела только пару дней в году в течение почти шести лет, представляете?! – в поисках сочувствия, заглянув в глаза к новым подругам, поинтересовалась она.

– Родители отправили тебя в закрытую школу? Это что же ты такого натворила? – не удержался от восторженного вопроса Афи.

– Это длинная история, – уклончиво ответила Кэссиди. – Как-нибудь потом расскажу, – отмахнулась она. – Просто, честное слово, поверьте мне, я люблю Алекса не больше, чем золушка – своих сводных сестёр.

– То есть, как сводного брата? Ага, а я люблю тебя как сестру, что не мешает мне при этом вожделенно вздыхать! – хохотнул Афи.

– Афи, первый раз в жизни слышу от тебя настолько разумную речь! – похвалила Лорел.

– Значит, я заслужил поцелуй? – решил воспользоваться ситуацией умник. И, вытянув губы трубочкой, потянулся к губам девушки, дурашливо воркуя при этом: – Мур-мур лямур, чмок-чмок.

– За что? – положив свою пятерню на лицо парня и отодвинув его от себя, поинтересовалась блондинка. – За то, что ты при мне признался в любви другой?

– Не в любви, а в вожделении, а это Лорочка, для нас мужчин, разные вещи! – подняв вверх указательный палец, наставническим тоном, педантично поправил умник.