– Говоришь, его бедного перекашивает, словно от зубной от боли, когда он на меня смотрит? – сладко улыбнулась Кэссиди.

– Вообще-то я не столь мягко выразилась, но я добрая… И потому, так и быть, пусть будет от зубной боли… – покровительственно усмехнулась Линда.

– Или, например, задетого мужского самолюбия… – ослепительно улыбаясь, подсказала Кэссиди. – Но мне, разумеется, ты на слово не поверишь, – ещё более ослепительно улыбнувшись, продолжила она. – А потому, я предлагаю тебе поинтересоваться у него, зачем он заявился в мою комнату сегодня в пять утра? – девушка закусила нижнюю губу. – Причем не в двери постучал, а сразу телепортировался… Без всякого моего на то разрешения, как ты понимаешь, – она нарочито тяжело вздохнула. – Ну и заодно, если, конечно, не боишься услышать правду, поинтересуйся, чем он теперь после нашей утренней встречи так расстроен…

– Что-о-о-о? – протянула вдруг побледневшая Линда. – Что за бред ты несёшь?

– Ох, Линда, – поцокав языком, ласково улыбнулась Кэссиди и, невинно улыбнувшись, продолжила: – Ты ведь прекрасно слышишь, что каждое моё слово «истинная правда». Да-да, Ричи не только тебе обо мне рассказывал, но и мне о тебе, – подмигнув, проинформировала она. – Что такое, проблемы с принятием неприятной для тебя правды? Или у тебя не только со зрением плохо, но и со слухом?

– И зачем он же он к тебе явился?! – проигнорировав колкости, потребовала ответа с трудом сдерживающаяся, чтобы не вцепиться в волосы собеседницы Линда.

– А ты у него поинтересуйся, – с хитрой улыбкой предложила плутовка. Вслед за чем, заговорщицки подмигнув, добавила: – И заодно, кстати, прояснишь, насколько он тебя ценит тебя и дорожит вашими отношениями.

Кэссиди играла на нервах заклятой вражины, чётко просчитав, что ничего при этом не теряет.

Даже, если Линда, и решится спросить у Алекса, что он делал в комнате студентки-второкурсницы в пять утра, и он честно ей ответит, её сомнений это всё равно не разрешит. Всю историю от начала до конца он ей всё равно не расскажет, и потому вырванная из контекста аж вот такая, с ночными визитами, забота о младшей сестре лучшего друга – её не успокоит, а наоборот ещё больше обеспокоит. Если же он будет всё отрицать, то Линда почувствует ложь и снова ещё больше обеспокоится.

Одно плохо, мысленно вздохнула девушка, спокойной жизни ни мне, ни Пенелопе теперь не будет. Уж кто-кто, а ЭТА придумает, как испортить им жизнь!

– Ты серьёзно рассчитываешь, что я тебе поверю?! Поверь мне, наивная идиотка, он видит в тебе исключительно назойливую младшую сестрёнку своего друга и больше ничего!

– Так, а я разве прошу поверить МНЕ? – плутовато улыбаясь, пожала плечами «наивная идиотка». – Я прошу поверить Алексу. Точнее, не прошу, а просто предлагаю. Да и даже не предлагаю, а так просто, к слову, пришло-оо…

– Кэс! – перебив её, окликнула Пенелопа. – Пошли уже, а то и на вторую половину пары опоздаем!

– Уже иду, одна секунда, – пообещала подруге Кэссиди. После чего, присев, в шутовском реверансе, вновь обратила свой взор на визави и сообщила: – Линда, приятно было поболтать! Но мне пора! – и, не дожидаясь «высокого соизволения» отбыть, бегом понеслась к подруге и своим новым друзьям.

– Трехликая! Как же я ненавижу эту мерзавку! – прошипела вслед ей Линда. – Даже ещё больше, чем её братца! Тот ещё урод! Линда – дело не в тебе, мы слишком разные, – кривляясь пропела она. – Придурок! Ему меня, видите ли, было слишком много! Убила бы гада! – передернула она плечами. – Однако мерзавка не лгала, в этом я уверена. А вот Алекс, когда я у него вчера спросила, о причине перевода Кэссиди в «УМИ», да ещё и в столь срочно порядке – от ответа ушёл. Причём ушёл в буквальном смысле. Придумал встречу, на которую он якобы опаздывал, и сбежал. А только что он ещё и взял с меня слово не подавать на неё жалобу… Я же идиотка, так обрадовалась из-за того, что он, наконец, якобы свободен вечером и потому пригласил меня на ужин, что не обратила на эту странную просьбу никакого внимания! А он просто использовал меня! Твою ж первородную бездну! Он использовал меня! А я ничего не могу сделать из-за всех этих видео! Ну что ж, рыжая наглая дрянь, значит, ты заплатишь мне и за это тоже!