И тут смысл слов дея Белена дошёл до меня. Боль от предстоящего унижения взвилась яростным пожаром, выжигая нутро острее, чем магическая клетка заключения. Я бы закричала, но снова лишь выдавила хрип. Слабость охватила всё тело, я даже не смогла отшатнуться, когда Дей быстро подошёл вплотную и, с силой дёрнув за декольте, разодрал лиф платья.

Ворох нежного шёлка с шуршанием опустился под ноги. Некогда белоснежную, словно лепесток лотоса, ткань уродовали ужасающие багровые пятна запёкшейся крови. Чужой крови. А как мы долго выбирали ткань для моего первого бального платья! Сколько отец выложил за кусок снежно-кружевного шёлка, вспомнить страшно… Страшно?! Я вздрогнула и бросила ненавидящий взгляд на оживший кошмар, но при виде алых глаз дея Белена обхватила себя руками: в коротком льняном нижнем платье ощущала себя обнажённой перед этим чудовищем!

Впрочем, дышать стало легче, даже смогла выговорить:

– Вы не посмеете! Я благородная дея, дочь мага высшего света.

Губы Адора Белена изломились в холодной усмешке:

– Дея, которая обладает опаснейшим даром к магии крови, не может считаться благородной! – Повернулся к судьям и по-змеиному прошипел: – Но я считаю, что глупо убивать женщину, не вкусив её… Вы же знаете, деи, насколько мощным потоком силы может наполнить капля девственной магической крови?

– Уж не поэтому ли верховный пытался овладеть ей? – раздался позади едва слышный, но наполненный сочувствием шёпот.

Обернулась, но наткнулась лишь на осуждающие взгляды. Кто же это сказал? Или послышалось?

– Вы уверены, что бутон ещё не распечатан? – холодно спросил пятый судья.

– Скорее всего, – ухмыльнулся дей Белен. – Заполучи дей Лобо силу, он бы не погиб. Вот моё предложение, благородные деи: если вы согласитесь, я сотворю из этой девушки самый прекрасный алый цветок в Гомандии!

Я затряслась так, словно меня сунули в колодец: «алыми розами» называли куртизанок! Посмотрела на отца в поисках поддержки, но дей Росио, кусая бескровные губы, не отрывал болезненно-блестящего взгляда от Адора Белена. Попыталась дышать ровнее. Нет, отец никогда не позволит опозорить семью. Теперь он точно передумает и согласится на смертную казнь…

– Согласен, – вдруг хрипло проговорил крысёныш.

Старикашка облизал губы и посмотрел на меня так плотоядно, что захотелось выпустить единственное известное мне заклинание прямо в его блестящую лысину… Как жаль, что потеряла кулон с каплей крови отца – запустила бы им и без магии! Нет. Будь у меня амулет дея Росио, убила бы себя с помощью его силы. Но я совершенно беспомощна перед деями. Зло скрипнула зубами: самодовольные старикашки! Высокомерные уроды, которые бесцеремонно лезут друг на друга, чтобы оказаться ещё хоть чуточку выше остальных.

Услышала два других «согласен» и обмерла, словно пол ушёл из-под ног. Теперь голос отца ничего не значил! Беспомощно уронила руки и, покачнувшись, прошептала:

– Я ни за что не пойду на это.

Адор Белен лишь скривился и поднял руку:

– Решение принято.

Я испуганно посмотрела на его твёрдое лицо и, когда жёсткие пальцы мага обхватили моё предплечье, забилась раненой птицей в силках. Дей Белен, не обращая внимания на сопротивление, поднял другую руку, губы мага зашевелились, слова заклинания преобразовывались и уже клубились над кожей моего плеча. Призрачный образ алой розы медленно подплывал всё ближе…

– Нет! Не смейте! Папа! Папа, спаси! – Не выдержав, зарыдала в голос: – Отец, убей меня! Убей прямо сейчас, слышишь! Проклятием в сердце! Убей…

Отец бросился к клетке, одним ударом откинул стражника и ворвался внутрь. Дей отпустил мою руку, и почти сформировавшаяся роза осыпалась кровавыми каплями, а я поспешно отползла в сторону. Отец сорвал с груди кулон и метнул в Белена, но тот легко уклонился: заклинание на капле крови ударилось о прутья и сверкающими искрами осыпалось на голову дея. Стражники отпрянули: никто и не подумал вмешаться в битву магов – себе дороже.