Она, кажется, была довольно голодна, но при этом безупречно держалась со мной голова в голову – съела с нашей общей тарелки ровно половину тосы и так же поступила со второй и с паниром тоже. После чего начала чуть улыбаться миру, «Бхадху Шаху» и его клиентам.

– Конференция, значит, – сообщила она мне, рассматривая мой черный матерчатый портфель, выданный, как положено, каждому из участников. – Ага, вы русский. Хорошо.

– Не скрываюсь, – заметил я, бросая взгляд на брошенную поверх портфеля именную табличку на шнурке. – А вы? Ваш английский слишком хорош, чтобы быть настоящим. Или вы из королевской семьи Англии, или… нет, есть намек на какой-то механический, или металлический, акцент. Германия?

– Х-ха! Почти, – посмотрела она на меня желто-карими глазами. – Угадайте: откуда пришли противные жирные слоеные булочки с половиной персика внутри, и сверху персика чуть-чуть заварного крема? О боже мой. Ну, хорошо. Еще в этой стране есть сыр. Гамлет, наконец, принц Гамлет. Не то чтобы у нас в стране кто-то про него вспоминал, настоящий Гамлет жил в каком-то одиннадцатом веке и был кровавым маньяком. Но Эльсинор стоит, на радость туристам.

– Ах, Дания, – понял я. – И еще Андерсен.

– Конференция, – повторила она. – Вдобавок вы не многое знаете про сыр и датские булочки, но отзываетесь на что-то литературное. Что ж, логично. И отлично. С таким мужчиной совсем не стыдно заняться сексом. Ведь вы же мне дали сто рингитов? Я их уже не верну. Стоп. Вы застенчивы! Вы чуть дергаетесь, когда слышите слово «секс», а сами его не произносите. Как мило.

– Секс, – сказал я. – И я очень застенчив.

– Нет-нет-нет, если вы это признаете – значит, хоть и застенчивы, но не очень… В каком странном мире мы живем: за секс, такую простую вещь, когда люди доставляют друг другу маленькое удовольствие, ну вот как массаж или почесать спину… и за это дают и берут деньги. Ну, если уж мир так устроен – что мы можем сделать? Я готова и вся ваша. Я и правда готова, а причину назову вам потом. Это не деньги, ведь, повторю, я их уже получила и не отдам. Ну или не совсем деньги. А ваш отель – там, наискосок через перекресток?

Я снова посмотрел на портфель с конференции: место ее проведения (отель «Краун Плаза»), как и тема, было отпечатано на его клапане большими белыми буквами. Обычно делегатов помещают там же, где, на первых этажах, они заседают.

– И вы, как я понимаю, только что сбежали с конференции, отказались от предсказуемого отельного буфета ради настоящей еды у «Бхадху»? Значит, вы хоть немножко авантюрист и еще знаете, что такое удовольствие. А раз так – или вы получаете его от меня немедленно и сполна, или я ухожу со ста рингитами искать то, что мне сейчас необходимо. Согласны?

– Вперед, – сказал я и почувствовал, что делаю что-то не то.

Дама перекинула через плечо шарф своего пенджаби.

– Кстати, меня зовут Маргарет, – сказала она. – И я возьму вас под руку. Так приятнее. А вот свой рюкзак я всегда ношу сама.

Я знал, что сейчас попаду в какую-то неприятную историю. Потому что сделал шаг в мир, населенный странными и загадочными для меня людьми.

Европа и Америка полны теми, кто постепенно понял, что ходить по холодным улицам или стоять там в пробках, сидеть в стеклянных офисах с искусственным воздухом, где не дают курить, – это не жизнь. Одни такие, понявшие, работают одиннадцать месяцев в году ради четырехнедельной поездки в настоящий теплый мир – с рюкзаками, в шортах с карманами, в тапочках на босу ногу. Другие уезжают на год, полагая, что место третьесортного клерка от них никуда не убежит. Третьи – они улетают в Азию надолго, думая, что навсегда.