– Я, ваша честь, – делаю шаг вперед.

– Ага, – кивнул тот и неожиданно произнес: – Остальные свободны, предварительная беседа пройдет за закрытыми дверьми.

Марэя тихо выругалась, Бек попытался что-то сказать, но эксперт его ухватил за локоть и подтолкнул к двери. С судьей спорить нет смысла. А вот стражники не сдвинулись с места.

– Мне еще раз повторить?! – нахмурился Боновек, и вперился тяжелым взглядом в служивых.

– Но нам господин капитан велел присутствовать, а потом сопроводить арестованного вами в…

– Кого?! – прошипел судья таким голосом, что у меня мурашки по спине пробежались, а стражники побледнели. – Ваш капитан не знает законов?! Вон!

Стражников ветром вымело из зала. А я чуток расслабился, дед-то, похоже, вояка тот еще. Мне он почему-то с первого взгляда понравился, хотя и чувствуется, что характер не сахар.

– Иди сюда сыскарь, – поманил он меня пальцем, – не орать же на весь зал.

Подошел к Боновеку, а тот накрыл нас куполом тишины. Теперь о нашей беседе никому не узнать, если только маг сильнее судьи окажется и сможет полог обойти. Насколько знаю, такое теоретически возможно, но остаться незамеченным сложно. Очень тонко приходится оперировать магией и если чуток не рассчитать силы, то полог схлопнется, выдавая вмешательство извне. Но вроде существуют еще артефакты на это заточенные. А вот есть ли они тут определить не могу.

– На тебя донос поступил. Расписали грамотно и выводы сделали. Но у меня своя голова на плечах и в маразм еще не впал. Проводить параллели с твоим прибытием и убийством – глупо, тем более, они пишут, алиби у тебя. Со второй убитой уже сложнее, но улика смешная – слепок не четкий. Но меня беспокоит другое: с какой такой стати глава сыска стал неудобен? У нас тихий и спокойный городок, где преступления отсутствуют как класс. И вдруг такое! – судья постучал тростью по полу.

Что ему ответить? Говорить об увиденном и услышанном, всех тех событиях, в которых успел поучаствовать? Он этого ждет? Не уверен, так как ни знать, что твориться в городе может лишь слепой или глухой. Ну, или выживший из ума. А судью ни к одному из перечисленных никак нельзя отнести.

– Э-э-э, ответа у меня нет, – попытался отмолчаться.

Не вышло, судья сверкнул глазами и стукнул тростью:

– Врешь! Боюсь, что ты притащил за собой неприятности из столицы и теперь нам придется расхлебывать! – он сверкнул глазами и погрозил пальцем: – Учти, еще одно неверное движение и подпишу постановление, в котором отстраню тебя от управления сыском! Назначу расследование и отправишься туда, где раки воют!

– Да что ты мне грозишь-то все?! – не сдержался я. – Сам защиту поставил от подслушки и палкой своей стучишь – контур подпитываешь! Или думаешь, не понял я, назначение твоего артефакта?

Трость меня с первого взгляда заинтересовала, магический фон от нее идет постоянно. На боевой артефакт не тянет, если лезвие не спрятано, а вот как накопитель вполне. Когда же судья стучит по полу, то от трости в купол вливается сила. Маг он не слишком сильный, первый взгляд оказался ошибочным.

– Ладно Валиан, – махнул тот рукой и откинулся на спинку кресла прикрыв глаза, – считай, что проверку прошел. Одно не понимаю: почему не нанес мне визит. Хотя… ты же ни к кому не ходил? Я прав?

– У мэра побывал, – усмехнулся я.

– А! Тогда понятно, – хмыкнул он. – Что ж, с моей стороны неприятностей не жди, если не оступишься. Увы, успехов тебе пожелать не могу, не спрашивай почему. Ты уж извини, но я сейчас немного покричу, не бери в голову.

Защита улетучилась и судья, брызгая слюной, стал меня песочить. Хм, в его словах придраться ни к чему нельзя. Вроде и правильно и даже обидно, тем не менее, он сейчас работает на публику, а значит, уверен, что нас кто-то слышит. Увы, но я ничего не замечаю, хотя и пытаюсь. Судья грозит уже всеми возможными карами. Меня же в первую очередь заинтересовали слова, сказанные им под заклинанием тишины, о том, что помощи от него не ждать. Рыльце в пуху или компромат на него у кого-то есть? По виду и разговору он не похож на сторонника мэра, а там кто знает. Странный разговор вышел. Так ничего и не поняв, вышел из зала суда. На улице меня поджидают задумчивая троица моих подчиненных и в отдалении стражники. Последние сразу ушли, а вот Квазимодо хмуро сказал: