– Да так… – смутился Шибай.

– Так вы ещё даже дома не были! – воскликнула Зоя, присматриваясь к школьным сумкам, которые вся компания тащила с собой.

– А вы, кстати, тоже, – заметила Арина, кивая на рюкзачок у Антоши за спиной.

– Это только я не был, – скромно, но с достоинством заявил Антоша. – Я у Зои в гостях ватрушки ел.

– Вот это любовь… – протянул Костя Шибай.

– Какая ещё любовь! Это мы просто разговаривали. Ватрушки купили, съесть надо было… – смутилась Редькина и покраснела. Но быстро справилась с собой и спросила: – А что это у вас такое интересное?

– Ну куда вы идёте? – подхватил Антоша, потому что никто из одноклассников Зое не ответил. – А можно с вами?

– Скажите, куда?

Надо добавить, что и у Зои, и у Антоши нюх на всякие тайны был изумительный. «Ну и куда вы идёте?», «А что это вы несёте?» – пристали они. Трое заговорщиков в нерешительности остановились и принялись что-то вяло объяснять и переводить стрелки.

Между тем время шло. Сгущались сумерки, и нужно было торопиться изо всех сил.

– Вы понимаете, что операция под угрозой? – тихо спросил у друзей молчавший всё это время Витя Рындин.

– Да, – ответила Арина и серьезно посмотрела на Зою и Антошу. – Придётся вас с собой брать. Других бы не взяли, сами понимаете. А вас берём…

– А почему сразу не взяли? – проныл Антоша обиженным голосом.

– Понимаешь, Антон, – серьёзно ответила Арина, – это не потому, что мы вам не доверяем. Просто хотелось, чтобы и для вас то, что мы задумали, оказалось таким же чудом. Чтоб и вы удивились. Честное слово.

– Классно… А куда вы?

– Сейчас мы будем запускать летающую тарелку, – ответила Арина, глядя в выпученные от восторга глазёнки поэта. – С крыши кинотеатра.

– Только это – большая тайна, – сурово произнёс Костя.

– Мы никому не расскажем! – не сговариваясь, в один голос пообещали Антон и Редькина.

– Тогда давайте быстро! – скомандовала Арина. – Мы вам уже по ходу всё объясним.

Повторять приглашение два раза было не нужно. Редькина и Мыльченко шустро понеслись впереди всех.

Ребята влетели в кинотеатр, когда сеанс уже начался. Но шибаевская тётя-билетёр всё равно пустила их. И операция началась.

Вместо того, чтобы, как приличным детям, на цыпочках войти в тёмный зрительный зал, занять места и сидеть смотреть фильм, ребята вслед за Костей прошмыгнули в служебный коридор, а оттуда на лестницу, которая вела на крышу. Там, на этой полутёмной лестнице, они быстро собрали свою прекрасную тарелку. Подсоединив баллончик к воздушному шару, Витя надул его. Серединка летающей тарелки стала выпуклой, плотной, любо-дорого поглядеть.

– Вить, ну-ка, ещё разок проверь, громкоговоритель наш хорошо работает? – протянув ребятам старинный ободранный мегафон, сказала Арина.

Мегафон она разыскала у деда в гараже, Витя Рындин его починил, соединил с электронным микрофоном, и теперь этот аппарат тоже принимал участие в операции.

– У-у! Приём! – на всю лестницу раздался Витин голос, усиленный и изменённый мегафоном. – Порядок.

– Неземные звуки… Ну, нормально, – прошептала Арина. Звуки, действительно, получались совершенно неземные. Как будто и не человек говорит, и не электронное устройство.

Лицо Арины Балованцевой было сосредоточенным. Четыре человека, замерев, смотрели на неё и ждали команды к старту. А Арина стояла и думала. Сомнений было много. Но сейчас ей уже нельзя было показывать, что она в чём-то сомневается. Ведь Арина находилась тут не одна.

Интересная Арина была девочка. Друзья любили её за то, что она всегда принимала правильные решения. Даже если они оказывались и неправильными, Арина умела найти выход, всё исправить и всем помочь. На неё было привычно и приятно перекладывать ответственность. Поэтому так и повелось – обычно все смотрели на Арину Балованцеву и ждали, что она придумает и какое решение примет.