Давыдов хмыкнул и взял стакан. Для этого и руку поднимал, а не на меня… Не на мой кусок пиццы нацеливался.

— Пить будем? — бросил, прищурясь. — За знакомство?

— Кажется, уже выпили. Разве нет?

— Это был детский вариант. Разминка, так сказать. Теперь по-взрослому.

— По-взрослому знакомства не будет. Я же ответила уже на этот вопрос.

— Думаешь, мне спать не с кем? Мне поговорить не с кем. Одни дуры кругом.

— Ну… А я чем лучше? У меня даже высшего образования нет.

— И как же тебя на работу тогда взяли?

— По знакомству. А как еще берут на работу? По объявлению, что ли? У нас диплом о высшем образовании требуют исключительно в гипермаркетах, чтобы из простого продавца стать непростым продавцом. Я серьезно, у меня даже бакалавра нет. Три с половиной года и все…

— И что, все?

— Бросила учебу за ненадобностью и не жалею ни минуты.

— Наверное, успела за три курса все выучить?

— Да, жестокий жизненный урок. Не любите девочки красивых мальчиков, одни страдания от той любви.

— Из-за парня учебу бросила, что ли? У тебя ребенок? — спросил с нескрываемой заинтересованностью.

Я отрицательно мотнула головой.

— У меня кошка. Ладно. Пьем, что ли? — я взяла свой стакан.

— Наконец-то! — он поднял свой.

— За знакомство! — повторила я за ним.

Залпом? Нет. Я знаю, как пьют виски. Данька пил. Я больше не пью. Меня тошнит и от пива, и от виски — от всего английского, короче.

— Сто лет не пила…

Вернула стакан на столешницу почти нетронутым, а Давыдов опять отпил половину.

— Вам же завтра людей гонять на работе? Или это была шутка?

— Нет, надо погонять немного. Полдня субботних намного продуктивнее целого понедельника. Так что у нас четыре с половиной рабочих дня в офисе. Я хочу, чтобы у сотрудников было время на личную жизнь.

— Похвально. У вас тоже, выходит, понедельник — день тяжелый?

— У меня любой день тяжелый. Лида, выпей нормально. Ты мне не доверяешь, что ли? Я к чужим девушкам не пристаю.

— Мне просто завтра за руль. Я обещала подруге, что отвезу платья к ней домой.

— Вечер-то свободен?

— Занят.

— Мной занят, надеюсь? Я, кажется, был первым.

Я рассмеялась.

— Это же не было серьезно, верно? Ну, это была игра?

— Нет, я хотел вернуть тебя Яшке лично. Ну, если бы ты переспала со мной. У нас с ним традиция такая. Он донашивает после меня баб… Как в Карлсоне. Ну, думал, братишка захотел на этот раз, чтобы было наоборот… Я после него.

Я рассмеялась за ним следом.

— Там было же: не переживай, от его старой жены я тебя избавлю.

— Я не женат, а баб, как и старые коньки, можно доносить и выкинуть. Ну, пойдешь на юбилей в качестве моей девушки? Тебе же нравится играть роли чужих девушек. Или кто-то очень расстроится? Ты же согласилась вообще-то…

— Я же без задней мысли согласилась тогда. Думала, вы мне поверили про Хруслова, и я спасаю его рабочее место. А сейчас… Нет, я не могу пойти… Что вы Яше-то скажете, приведя к мамочке девочку с фотографии…

— Вот и придумаешь, что сказать. Я сам, что ли, должен расхлебывать заваренную тобой и Хрусловым кашу?

— Ну… А правду сказать не вариант? Про ногу Хруслова. Поржете вместе с братом — и забыли…

— Правду? Младшему брату правду не говорят… Скажешь ему, что я нажрался и разыграть его хотел. Глупо… Не получилось…

— Из-за Карины?

— Карину уже забыли, — Давыдов махнул рукой и снова улыбнулся. — Ты — это намного серьезнее. Я со шлюхами к маме не хожу. Сколько повторять можно одно и тоже…

— В плане, со мной серьезнее?

— Ну как… Сказал же уже, что в роли девушки беру. А в этой роли мама никого не видела последние… Ну тридцать два года.