В чем она, собственно, виновата? В своем происхождении? В вечной бедности? Но ведь как-то научилась выживать, производить благоприятное впечатление, при минимуме возможностей казаться стильной и ухоженной, нравиться мужчинам. И, вполне возможно, эскорт научил ее искусству любви, которым не владеют многие добропорядочные дамы. Говорят, из шлюх получаются верные жены. Возможно. Однако слишком велик риск, что из шлюхи получится шлюха.

В общем, оказалась не подходящая. Нажимаем delete. Но остается опасность: если Влад узнает об их встрече, может взорваться. Скажет, что мать сломала ему жизнь. Не простит. Но и Людмила не простила бы себе, если бы не сделала того, что сделала. Так что все правильно. Она заказывает апельсиновый сок.

А в другом заведении, в трактире «Семеныч», Юлиан Юрьевич встречается с неким господином, лица которого нам с вами не видно, зато голос слышен отлично.

– Прекрати психовать, – говорит голос, – соберись, осталось всего ничего. В понедельник утром будет официально объявлено об отзыве лицензии. ЦБ сразу же пришлет в банк временное управление. Тебя там уже не должно быть. Все контакты сверни, кроме моего, симки уничтожь. Вкладчики побегут по твоему следу; люди они, сам знаешь, с характером.

– Да уж знаю. Закажут, как пить дать.

– Что значит «закажут»? Схема ухода отработана, найти не смогут. Да и многие из випов уже не в силе. Бывшие. А бывшие не могут приказывать, могут только просить. И просьбы их к исполнению не обязательны. Работают только прямые приказы: выполнить, доложить, свободен. Нет, уголовное дело, конечно, будет, и розыск объявят, но со временем все утихнет, ресурсов у нас достаточно.

– У них тоже ресурсов хватит, чтобы меня в лучший мир переправить.

– А смысл? С кого тогда бабки требовать? Уж это они понимают. Я тебе больше скажу: они тебя беречь должны!

– Самым опасным надо все же отдать деньги, хотя бы часть…

– И думать не смей! Как только одному вернешь три рубля, все остальные тут же узнают, и вот тогда тебе писец. Наш путь иной: стыринг и свалинг. Ты понял? Стыринг и свалинг!

Голос смеется и, судя по звукам, его обладатель выпивает и закусывает. Юлиан молчит. Он помнит размеры вкладов всех своих випов. Одному нужны деньги, чтобы лечиться в швейцарской клинике и лежать в итальянских термальных ваннах. Другому – чтобы скупать недвижимость. Третьему – чтобы спать с красивыми телками. Четвертому – чтобы стрелять львов, слонов и носорогов… И вот все они разом лишатся своих возможностей, а кое перед кем замаячит нищая старость.

– Понимаю, тебе тошно, но ты ведь знал, к чему все идет, – снова звучит голос. – За это время мог бы морально подготовиться.

Голос прав, Сокольский действительно готовил себя к тому, что однажды все дружбы, симпатии, привязанности, пьянки и беседы по душам – все это разом закончится, останется в герметичном отсеке прошлого. Но оказалось, когда наступает «время Ч», самогипноз не в силах купировать спазмы совести.

Легко тырить из какого-нибудь регионального бюджета или пенсионного фонда, взял – и никаких угрызений. А тут кидаешь совсем не чужих людей, искривляешь и ломаешь их жизни. Оставляешь без будущего их самих и их детей. И теперь кто-то будет рыдать по ночам, биться в истерике, кого-то ждут тяжкие болезни и преждевременная смерть.

С другой стороны, ты можешь им сочувствовать, но при этом должен помнить, что все они – старые, молодые, здоровые, больные, худые, толстые, православные, иудеи, мусульмане – буквально все в одночасье станут твоими лютыми врагами. И, значит, нужно возненавидеть их так же, как они возненавидят тебя.