— Вы кто? - удивилась я. - Что вам нужно? 

— Папа, - сказал он, голос у него сильный и приятный. Уверенный. - Двойняшек. 

И тогда я поняла, почему он кажется знакомым. У Соньки рыжей глаза - такие же зелёные.

2. Глава 2. Максим

Письмо было потрепанным. Его явно помотало за мной по миру. Сначала оно пришло на адрес моей квартиры, но я там давно не появлялся. Соседка собрала всю мою почту и переслала за мной, я за границей был, но мы снова не встретились. В догонялки я явно играл лучше. 

Я нашёл его во временном офисе, который представлял собой вагончик на колёсах, эдакая будка. Сюда меня тоже по работе занесло, нужно было сформировать проект будущей застройки у черта на рогах. 

Коробка с запылившейся и не очень нужной корреспонденцией стояла на столе - все нужные документы пересылались либо электронной почтой, либо заказными письмами. Я планировал выбросить все, а потом в ворохе писем от рекламных агентов и прочей лабуды увидел конверт. Я таких сто лет не видел, если только у матери, что до сих пор получала письма от тётки живущей во Владивостоке. 

Стандартный конверт, старательно оклееный марками. Адрес отправителя, совершенно мне незнакомый, выведен аккуратным округлым почерком. А оборот с полоской клея наверняка облизан языком. 

Письмо привлекало внимание, я все же его открыл. Прочёл. Постоял минутку. А потом сказал короткое:

— Ха! 

Ибо в написанное не очень верилось. Выходило, что у меня дети есть, ни много, ни мало, сразу два. Двойняшки пятилетки. А мама их умирала и конечно же нуждалась в моей помощи. И наверняка в моих деньгах. 

С детьми я ещё не попадал, я всегда предохранялся, но уже привык к тому, что всем людям, узнавшим о том, что я богат, сразу становится что-то от меня нужно. И здесь наверняка тоже самое. 

Я даже матери этих детей не помнил. А с фотографии на меня смотрит рыжая кудрявая девочка и мальчик блондинистый. 

Я мог бы просто выкинуть это из головы. Или звякнуть юристу - он бы все пробил. 

Но я перечитал письмо. В нем… Столько безнадёжности было. Словно она и не просит ни о чем дня себя. Ни денег, ничего. Только помочь детям, хотя и это во факту тоже огромное дело. 

— Наивный старый пень, - сказал я себе. - Ты до сих пор веришь в лучшее в людях? 

Не верил, нет. Давно. Но зудело изнутри, не давало покою. И на проекте, как раз, запара - городские власти вздумали судиться за этот клочок земли, стало быть пока все не решится, я не очень то и нужен. У меня юристов и прочих умных людей тьма, я их для таких дел и нанимаю. 

И я…поехал. Уже там, в небольшом городке в стороне от моря вспомнил - было дело. Был я тут проездом, меня постоянно по работе мотало. И девушку вспомнил. Невысокая такая, милая брюнеточка, работала на ресепшен в гостинице. Такие случайные связи явно не мой формат, но все же…ночью штормило, выл ветер и дождь по крыше стучал, девушка была хорошенькой, и все печалилась о дочке, которую с соседкой оставила. И случилось то, что случилось. Если все сойдется, так и не без последствий случилось. 

Гостиница не изменилась ни на йоту. 

— А где у вас такая, - я обрисовал руками. - С грудью… Темненькая.

Дородная женщина за стойкой вздохнула, подперла солидную щеку такой же солидной ладошкой. 

— Анька? Так померла она… больше месяца уже как. 

— А дети? 

Женщина глянула на меня подозрительно, но по традиции уже, в этом городке бушевал шторм, ей явно скучно было, и она продолжила. 

— Их сначала в приют забрали. Есть у нас временный, живут до распределения. Потом нарисовалась сестрица и их забрала. У самой похоже, ни кола, ни двора, так и живут в избушке. Хотя знаете, когда уезжала, двенадцать лет назад, тут такой скандал был… Анька сказала, что на порог родного дома её больше не пустит. А эта, значит, профурсетка ей говорит - и не надо, я все сама куплю и заработаю. Видать, не очень то и получилось, а гонору сколько…