Она стала белой как труп, которых я за время работы детективом насмотрелся вдосталь, подняла руку и прикрыла свой свеженапудренный носик.

– Видишь ли, я знал Толстяка много лет, когда-то давным-давно он всерьез занимался дрессировкой животных и птиц, обучая их делать всякие мерзости. Это заставило меня задуматься… Недавно у меня появился один клиент, который потом неожиданно исчез. Доктор Фостер из города Глостер, пластический хирург. По официальной версии он сидел слишком близко к огню и расплавился. Предположим, его убили за то, что он слишком много знал. Я просто сложил в уме два и два и сорвал джек-пот. Попробую восстановить события. Ты была в саду, вероятно, развешивала белье, и вдруг к тебе подлетел один из дрессированных дроздов Шалтая и отщипнул у тебя кусочек носа. Ты схватилась за нос руками, но в этот момент к тебе подошел Толстяк и сделал предложение, от которого ты не могла отказаться. Он предложил свести тебя с пластическим хирургом, который прооперирует тебя, и твой нос станет как новенький. И никто об этом не узнает. Я прав?

Она молча кивнула, а потом нехотя пробормотала:

– На сто процентов. Правда, после того как меня клюнули, я побежала в гостиную, чтобы съесть немного хлеба с медом. Там он меня и нашел.

– Весьма правдоподобно. – На ее щеки постепенно возвращался румянец. – Значит, Фостер сделал тебе операцию, и ты решила, что все будет шито-крыто. Пока Шалтай не сказал тебе, что у него есть твои рентгеновские снимки. И ты решила от него избавиться. Через пару дней ты вышла прогуляться в окрестностях дворца. Увидела, что Шалтай сидит на стене спиной к тебе и смотрит куда-то вдаль. В порыве безумия ты столкнула его со стены. И Шалтай-Болтай упал. Но ты оказалась в большой беде. Никто не заподозрил бы тебя в убийстве, но ты не знала, где снимки. Когда Фостер обратился ко мне, снимков у него уже не было. Но ты не знала, что он может напеть мне про тебя. Ты убрала Фостера, но у тебя все еще не было снимков, и ты решила нанять меня, чтобы их найти. Это было твоей ошибкой, сестра.

Ее нижняя губа задрожала, и мое сердце затрепетало.

– Но ты ведь меня не выдашь?

– Сегодня вечером ты пыталась меня подставить. Мне это не понравилось.

Дрожащей рукой она расстегнула верхнюю пуговицу блузки.

– Может, попробуем прийти к какому-нибудь компромиссу?

Я покачал головой.

– Извините, ваше величество. Коротышку Джека, сынишку миссис Барабек, всегда учили держаться подальше от королевской семьи. Простите, но я лучше сохраню дистанцию.

Почувствовав себя в безопасности, я на мгновение отвел взгляд – и напрасно. В ее руках неведомо откуда появился симпатичный дамский пистолетик, который она направила прямо мне в грудь. Все произошло так быстро, что я и чирикнуть не успел. Может, пукалка и была мала, но я знал: она за милую душу продырявит меня так, что я навеки выйду из игры.

Эта дама была смертельно опасной.

– Положите пистолет, ваше величество. – В дверях спальни стоял сержант О’Греди, в его похожем на кувалду кулаке был зажат полицейский наган. – Извини, что я подозревал тебя, Барабек, – сухо сказал он. – Но тебе крупно повезло, что ты был под подозрением, черт побери. Я следил за тобой и слышал все, о чем вы здесь говорили.

– Привет, сержант, спасибо, что заглянул. Но я еще не закончил рассказ. Если ты присядешь, я продолжу.

Он мрачно кивнул и уселся рядом с дверью. Пистолет в его руке почти не дрожал.

Я встал с кровати и подошел к Королеве.

– Видишь ли, крошка, я еще не сказал тебе, кто именно сделал снимки твоего носика во время операции. Это был Шалтай. И ты убила его.