Внутри снова вспыхивает искра надежды.

Шанс? Значит, отпустит?

— Хорошо, я, — начинаю и замолкаю под его тяжелым давящим взглядом.

— Хер заглотишь — первый напряг тебе в глотку сброшу, — хрипло заявляет он. — Дальше легче пойдет. Когда ко мне приедем, другие щели опробую.

И это шанс?!

Животное.

Невольно морщусь.

— Ну что? Чего тянешь?

— Нет! — выпаливаю, отрицательно качаю головой. — Ничего такого вам делать не буду.

— Тогда почему твоя руку так и лежит на моем хуе?

Только в этот момент осознаю, что мерзавец больше не держит мою ладонь. А я не замечаю, и действительно до сих пор…

Отдергиваю руку. Начинаю нервно тереть ладонь о платье. Жаль, с мылом руки вымыть нельзя. И рот, где он пальцами двигал. Палетки царапают кожу, а я продолжаю с ожесточением растирать ладонь.

— Что, испачкал тебя? — с насмешкой интересуется эта сволочь.

Молчу.

Говорить с ним бесполезно.

— Я тебя еще не так испачкаю, — обещает он и снова в глаза мои смотрит, будто наслаждается ужасом, который там отражается, выпивает мою реакцию до дна. — Вся в моей сперме будешь.

Отворачиваюсь от него. В сторону теперь смотрю. Слезы опять подступают. Острее, с новой силой. И хоть сейчас стараюсь понять, в каком районе мы едем, разобрать хоть что-нибудь, совсем не получается сосредоточиться.

Глаза щиплет. Сначала одна слезинка срывается, после уже вторая стекает по щеке. А дальше прорывает.

— Нехуй рыдать! — как громом по голове бьет хриплый голос незнакомца. — Забыла, как сама на меня в том блядюшнике пялилась? Глазами сверкала?

Застываю от шока. Заторможенно поворачиваюсь и смотрю на подонка.

— Что? — шокированно роняю. — Я?

— Все, блять, — заявляет отрывисто, бросает на меня хмурый взгляд. — Нехер меня от дороги отвлекать.

— Это я отвлекаю?

— Да. Ты, — бросает, скрежетнув зубами. — Никак рот не закроешь.

— Да я молчала…

Сам же прицепился. А я виновата?

Шмыгаю носом. Отворачиваюсь от мерзавца. Нет, слезами делу не поможешь. Надо срочно что-то придумать. Но что?

8. 8

К сожалению, сейчас у меня получается только разрыдаться. От беспомощности. От тупого отчаяния.

Выхода из этой чудовищной ситуации не вижу. До этого урода нельзя достучаться. Он даже слушать ничего не хочет.

Все сразу решил. А на мое мнение ему наплевать.

И я бы рада никак не показывать свою слабость. Не должен такой негодяй видеть мои эмоции, слезы. Но не могу. Все выходит само по себе.

Слезы льют градом. Рыдания сотрясают изнутри. Утыкаюсь лбом в прохладное стекло. Взгляд затуманивается настолько, что по ту сторону уже ничего нельзя разобрать.

Меня всю жутко колотит. Закрываю рот ладонью.

— Слушай, ну ты заткнешься? — с раздражением бросает этот мерзавец.

От его резкого выпада невольно затихаю.

Да как же…

Шок накрывает сильнее. Поворачиваюсь, смотрю на этого подонка, лихорадочно вытирая мокрые от слез щеки.

Незнакомец чуть ли челюстями не скрежещет.

— Бесишь уже, — выдает мрачно.

— Ну так высадите меня, — выпаливаю. — Если я вас так сильно раздражаю, то просто остановите машину и дайте мне выйти.

— Здесь? — рявкает и опять вбивает свой горящий взгляд в мое лицо, заставляя невольно поежиться.

— Да где угодно, — бормочу.

— И дальше — что?

— Ничего, — шмыгаю носом, плечами дергаю. — Домой пойду.

— Пешком? — интересуется он с издевкой, проходится взглядом по мне так выразительно, что хочется прикрыться. — В таком прикиде?

— Такси вызову, — брякаю.

И понимаю, что телефона-то у меня нет. Сумка так в клубе и осталась. Не дал забрать.

— Далеко поедешь, — присвистывает ублюдок. — Смотрю, прямо рвешься в «плечевые».

— Что?