Но я заболела. Вылив всю горячую воду, я так и не смогла согреться. В валенках и телогрейке на овечьем меху я спустилась в холл, где установили высокую и пушистую ёлку, как обещал мой отец Анечке. Около неё стояли две стремянки,  по углам помещения тоже были установлены переносные лестницы. Шло приготовление к Новому году. И хотя организация праздника должна быть на хозяевах, время показало, что гости обожают украшать ёлку и зал для торжества. Чистили камин, разводили огонь. Охотники натягивали гирлянды с фонариками, а мы с Анечкой и женщинами наряжали главную красавицу предстоящего торжества.

Я замерла под самым потолком, разглядывая старую ёлочную игрушку времён папиного детства. Красивая, яркая жёлто-зелёная шишка, украшенная блёстками, всегда будет напоминать этот дом и лес за окнами. И моего оборотня, как яркого представителя тайги. Мифическое существо, с которым мне посчастливилось, увидеться. Что я могу сделать, чтобы загасить свою тоску? Мне двадцать два года, и я из тех, кто живёт сегодняшним днём, в перспективе только диплом и, возможно, карьера, но как получится. О доме, муже и детях я думала, но это напоминало картинки из фантазий маленькой девочки: белое платье, милая колыбелька, большой светлый дом. Все же гораздо жёстче  в реальной жизни. И это с возрастом накатывает,  и открываются одна истина за другой.

Я не могу так больше жить. У меня кроме Бехтеревой и Ситцева никого никогда не было. Из нашего жуткого треугольника я вышла первой и вышла к странному получеловеку. Мне бы надо сбежать от своей ошибки, но я ещё не решила, ошибка ли это. Можно его взять с собой в город? Или бросить город, чтобы поселиться с ним здесь? И как его представить папе? А главное, что скажет Рома, когда увидит мой выбор. Рома мстительный и злой человек, не поймают ли моего волка и не посадят ли в какую-нибудь психушку? Столько вопросов, и нет ответов.

 На кухне  с Анютой час резали варёные овощи на салаты. Готовка занимала много времени. У Николая и Ангелины пост, они не будут кушать мясо. А у дяди Лёни аллергия на яйца, ему «Оливье» без яиц. Одним лосятина, другим телятина, третьим только рыба.

Я очнулась только, когда Настя положила свою ладонь мне на лоб.

—  Ты с нами сидеть будешь?

—  Можно я пойду?

—  Конечно, иди!  —  Она всунула мне в руки жаропонижающее. —  Ложись-ка ты спать, завтра врача вызовем. Или в город поедем.

—  Не надо в город, —  я взяла поднос с ручками и сложила на него то, что, по моему мнению, может понравиться волку. И бутылку вина на всякий случай.

—  Только таблетки не запивай вином, —  крикнула мне вслед мачеха.

Температура, а мне холодно. Я не притронулась к еде и про таблетки забыла. Дошла до кровати и провалилась в сон.

Мне снилась вьюга и горящие глаза в темноте. Мягкий снег, мягкая шкура серого волка, мы слились воедино и падали клубком в глубину снежного смерча.

— Дина, дочь, —  папа стоял у моей кровати.

—  У?

—  Ты как?

—  Я сейчас выпью таблетку, и всё будет хорошо.

К моим губам подложили два горьких колёсика и помогли запить их стаканом воды.

—  Я загляну к тебе…

—  Нет! Не заглядывай! Я буду спать до утра, —  отрезала я.

Отец кивнул и вышел из комнаты. Я с трудом поднялась и закрыла за ним дверь на замок. Маленький ночник, от которого отображались рисунки лошадок на потолке, чуть слышно скрипел. Где-то внизу слышались голоса и музыка. А в балконную дверь чуть постучали приятной мелодией.

Я улыбнулась и поспешила ему открыть дверь. Он вошёл такой большой и сильный. Вкусно пах лесом. Я пыталась уловить хотя б одну нотку его тела, которая мне бы не понравилась. Когда оборотень тихо присел около меня, я сунула нос ему за ухо, там пахло морозной свежестью. Я спустилась ниже, обтираясь об его шею, и сунула нос подмышку. Его пот пах горькой хвоей. Этот запах с ума меня сводил.