Очень скоро загремят цепи, заскрежещет металл, загудит толпа. На арену выйдут бойцы, вооруженные мечами, луками, копьями и булавами. В воздухе запахнет сырой землей и пылью. Начнутся зверства, в которых добродушные куклы обернутся бездушными чёрствыми истуканами. Выгребная яма с останками бойцов постепенно заполнится до краев. Глядя на эту груду осколков каждый зритель вспомнит о том, что бессмертие – не подарок, а трофей, получить который можно только в обмен на жизни противников.

Глава 7

Бой часов на центральной площади возвестил о начале турнира. Мера носила символический характер, ведь этого момента лютумвильцы ждали затаив дыхание. Все разговоры в королевстве так или иначе сводились к состязанию. Подданные Регины обсуждали участников и делали ставки, сгорая от нетерпения. Занимать места на трибунах пришлось задолго до восхода солнца. Каждому хотелось сидеть поближе, видеть каждую деталь, слышать каждый запах… Голым плотно заполнили амфитеатр, посему, жестокое представление началось согласно плану, ровно в полдень и ни минутой позже.

Единственной зияющей раной на переполненной трибуне оставалось королевское ложе. Согласно местному этикету, монархиня последней являлась на мероприятия, вынуждая себя дожидаться. Порой толпа скучала часы напролет, но в то воскресенье не томилась долго.

Под звуки труб из центральной арки появился королевский глашатай. Горделиво чеканя шаг, он проследовал к центру арены и замер, выдерживая долгую паузу. Гул толпы постепенно сошел на нет. Собравшиеся стихли, ожидая заявления. Новое творение Регины не спешило исполнять всеобщее желание. Стройный юноша надменной красоты продолжал интриговать публику. Простолюдины с интересом разглядывали мальчишку. Его густые золотистые локоны. Его холодные синие глаза. Его волевой и в то же время изящный подбородок. Имя, которое Регина дала слуге, как никогда точно отражало суть его натуры. Нарциссус. Мальчишку не могли звать иначе. Завораживающе прекрасный, будто перенявший частичку красоты Де Люты, он упивался собственной властью и ждал, когда воцарится звенящая тишина.

Герольд был совсем еще молод – на вид не старше принца. Но даже неподвижно стоя перед зрителями, он излучал демоническую силу. Даже не пытаясь сдержать горделивую ухмылку, Нарциссус заговорил, вернее, громогласно запел долгожданное:

– Братья и сестры! Почтенные жители Лютумвиля! Тот самый день настал. Королевский трунир в честь дня рождения великой правительницы Регины Де Люты объявляется открытым! Поприветствуйте ту, волею которой все мы появились на свет! Великая мать и прародительница всего сущего, Регина Де Люта!

Оркестр взорвался грандиозным и слегка тревожным маршем. Подданные короны замерли в ожидании и даже солнечный диск, беспрепятственно катившийся по небосклону, нырнул за небольшое облако, накрыв королевство мрачной вуалью. Монархиня в сопровождении наследника и многочисленной свиты явила себя публике. Народ разошелся криками, будто первобытное племя, идущее на войну. Ликование долго не стихало. Оно волнообразно продолжалось до тех самых пор, пока Регина не заняла место на роскошном резном троне и дважды не хлопнула в ладоши.

Веер из крашеных перьев страуса заметался у лица королевы. По правую руку от нее принц Тулип задумчиво потирал губы указательным пальцем. Ему не терпелось узреть первый бой. По левую руку от Де Люты также располагал престол. Он неизменно пустовал. Впрочем, то что на нем никто не сидел, еще не означало, что оно свободно…

Казалось, в наличии третьего места не было нужды. Ведь у правительницы не было ни супруга, ни десницы, ни даже верховного советника, что мог бы оказаться рядом в качестве помощника и друга. Мерещилось, что во всем королевстве за целую тысячу лет не появилось бы создания, достойного занять этот трон. Тогда в чем же дело? Для чего он? Быть может, это дань традициям? Или же крошечное упущение, что по странному стечению обстоятельств так и не было решено? Версий могло родиться сколь угодно много, но вряд ли кто-то всерьез над этим задумывался. Тем временем, разум Де Люты работал как часы и не давал сбоев. В ее жизни, в ее решениях не бывало случайностей, а деталям она уделяла особое внимание.