Збигнев Бжезинский был одним из первых идеологов глобализма, как цельной концепции. Сегодня большая часть глобальных инициатив (в том числе, и в России) реализуется на деньги Всемирного Банка и Европейского банка реконструкции и развития, а суть идеологии глобализма предельно ясна: устранение любого лидера, который бы осмелится встать на пути глобального планирования.
Выше уже упоминались прозрения братьев Стругацких, в частности, их «Обитаемый остров». Общественно-государственная система, власть которой основана на сети башен для ретрансляционных пси-поля, которое превращает граждан в послушных рабов, лишенных способности реального восприятия. По сути, зомби. Так что, присмотревшись несколько внимательнее к проблеме глобализации, легко понять, какое именно отношение имеет она к предмету книги, зомбированию.
Прежде всего, послушаем все того же несравненного мистера Бжезинского – он, бесспорно, один из ведущих и при том весьма откровенных идеологов глобализации, как «светлого будущего всего человечества». В своей книге «Технотронная эра» Бжезинский пишет:
«…современное общество переживает информационную революцию, основанную на развлечениях и массовых зрелищах (например, бесконечные телепередачи о спортивных состязаниях), которые представляют собой еще один вид наркотиков для масс, становящихся все более бесполезными».
И далее:
«В то же время возрастут возможности социального и политического контроля над личностью. (…). Скоро станет возможно осуществлять почти непрерывный контроль над каждым гражданином и вести постоянно обновляемые компьютерные файлы-досье, содержащие помимо обычной информации самые конфиденциальные подробности о состоянии здоровья и поведении каждого человека. Соответствующие государственные органы будут иметь мгновенный доступ к этим файлам. Власть будет сосредоточена в руках тех, кто контролирует информацию. Существующие органы власти будут заменены учреждениями по управлению предкризисными ситуациями, задачей которых будет упреждающее выявление возможных социальных кризисов и разработка программ управления этими кризисами. Это породит тенденции на несколько последующих десятилетий, которые приведут к Технотронной эре – диктатуре, при которой почти полностью будут упразднены существующие ныне политические процедуры».
Всем выступающим против электронизации и компьютеризации государства говорят: «да какое отношение имеет этот чисто технический процесс к духовно-нравственной сфере?» Но отношение становится более понятным, если рассмотреть смысл данного явления и новейших компьютерных технологий вообще в плане их деструктивного влияния. Как ни крути, а это касается элементарной свободы личности. Сегодня система, превращая человека в объект информации, понукает его к исполнению необходимых предписаний путем внедрения в психику заранее высчитанных, «оптимальных» моделей миросозерцания и поведения.
Система сегодня не уничтожает личность так, как грезилось это Дж. Оруэллу, но просто растворяет ее, обращая в ничто. Всеобщая отчужденность людей друг от друга в сегодняшнем мире суть внутреннее непризнание «чужого», отрицание в нем личности в сопоставлении с собой, а значит и отказ признать в нем равного, а отсюда – и полное безразличие к его судьбе. Но безразличие – штука опасная. «По мне, что есть он, что нету; век бы его и не видеть». То есть не хочу видеть. А из «не хотеть видеть» произошло «ненавидеть». И если отчужденность и безразличие принимают тотальный характер, то ничего нет странного в том, как сильно мы все сегодня озабочены ненавистью – неважно, что кто-то к инспектору дорожной службы, а кто-то – к евреям; важно то, что ненависть подразумевает гнев и жажду уничтожения, а метафизически такая жажда уже есть убийство – ни более и не менее. Но рамки таковы, что за них вынесены, как лишний хлам, вообще любые заповеди: ведь какому бы богу человек не молился, они, в общем-то едины. Как говорил Достоевский, «коль бога нет, то все дозволено». Система говорит: все на свете дозволено, и даже сверх того… Какие выводы?